Много веков назад Мэн-цзы учил тому, что позднее, почти слово в слово, повторил Карлейль: «Стыд – основа всех добродетелей, хороших манер и нравственности».
Не имея своего Норфолка, в уста которого Шекспир вложил столь красноречивые слова[31], японцы тем не менее ощущают страх позора перед дамокловым мечом, нависшим над головами так, что порой противодействие ему приобретает уродливые формы. Во имя чести совершались поступки, которым нет оправдания в кодексе бусидо. При малейшем, часто выдуманном оскорблении запальчивый фанфарон вспыхивал и хватался за меч. Сколько ссор возникало на пустом месте, сколько было загублено невинных жизней. Одна история рассказывает о добропорядочном горожанине, который обратил внимание буси на то, что у того по спине скачет блоха, и тут же пал, разрубленный надвое самурайским мечом, по той простой, хотя и сомнительной причине, что он нанес непростительное оскорбление благородному воину, отождествив его со зверем, ведь блохи – это паразиты, живущие на животных. Хочу заметить, что подобные истории слишком нелепы, чтобы в них поверить. Однако уже то, что они имели хождение, свидетельствует о трех вещах: во-первых, это то, что их придумывали, дабы держать простой народ в благоговении и страхе; во-вторых, самураи действительно злоупотребляли понятием чести; и в-третьих, что у них в высшей степени было развито ощущение стыда. Было бы крайне несправедливо на основании одного патологического случая осуждать сам принцип, более несправедливо, чем осуждать истинное учение Христа, исходя из существования религиозного фанатизма и таких крайностей, как инквизиция и ханжество. Но как в религиозной мании есть нечто благородное и находящее отклик в душе, в отличие от белой горячки алкоголизма, так же и в этой чрезмерной чувствительности самурая в вопросах чести разве не видим мы корень истинной добродетели?
Болезненные крайности, в которые склонны были впадать самураи в своей излишней чувствительности к кодексу чести, вполне уравновешивались учением о великодушии и терпении. Обиды по ничтожному поводу понимались как несдержанность и высмеивались. Популярная пословица гласила: «Вытерпеть то, что, по-твоему, нельзя вытерпеть, это и значит на самом деле вытерпеть». Великий Иэясу оставил потомкам несколько изречений, среди которых есть следующее: «Жизнь человека – долгая дорога с тяжелой ношей на плечах. Не спеши… Никого не упрекай, но всегда следи за своими пороками… Выдержка – основа долголетия». Своей жизнью подтверждал он то, что проповедовал. Один остроумный сочинитель вложил в уста трех легендарных персонажей японской истории такие краткие, но показательные слова. Нобунага: «Если соловей не запоет вовремя, я убью его»; Хидэёси: «Я заставлю его петь для меня»; Иэясу: «Я подожду, пока он не раскроет клюв».
