— Нисколько в этом не сомневаюсь.
— Но раз уж вы так спешите…
У Эллы и в мыслях не было напоминать этому человеку о том, как мало времени ему осталось. От смущения она замолчала, так и не закончив фразу. Лицо ее, и без того раскрасневшееся от жары, запылало еще сильнее.
— Это хороший план, — пожал плечами Рейнуотер. — Он избавит вас от тяжелой работы и спасет Маргарет от болей в спине. А брат Келвин сможет быстрее воссоединиться с женой.
В глазах его мелькнули веселые искорки. Улыбнись она сейчас, и он бы тоже наверняка расплылся в улыбке. Однако Элла не склонна была к веселью.
— А вдобавок ко всему этот план как нельзя лучше подходит лично вам, — заметила она.
— Вы правы.
Молодая женщина вздохнула, признавая свое поражение.
— В любом случае я буду вам признательна, если вы оставите в моем распоряжении завтрашнее утро.
— Я мог бы приехать в четыре пополудни. Вас это устроит?
— В четыре? Хорошо. К этому времени комната будет готова.
— Завтра я заплачу брату Келвину и вам. За первый месяц.
Он улыбнулся, однако ответной улыбки не последовало. Элла встала, давая понять, что разговор закончен. Она показала рукой на дверь, ведущую в коридор.
— Я могу выйти через заднюю дверь.
Элла кивнула. Он надел шляпу и вежливо коснулся ее края:
— Мое почтение, миссис Баррон.
— До свидания, мистер Рейнуотер. Надеюсь, вам у меня понравится.
Ей давно пора было возвращаться к своим делам, в частности, нужно было посмотреть, съел ли Солли свой ланч. Но Элла, сама не зная почему, задержалась на пороге и наконец посмотрела в глаза человеку, которому предстояло провести здесь последние недели своей жизни. Должно быть, в ее взгляде что-то промелькнуло, поскольку мистер Рейнуотер тут же сказал:
— Он ведь сообщил вам, правда? Мерди рассказал вам обо мне.
Ханжество было не в ее натуре. Да она и не стала бы оскорблять этого человека ложью.
— Доктор Кинкэйд решил, что я должна знать.
Дэвид кивнул, как бы в подтверждение своей догадки.
— Я буду вам благодарен, если вы не станете рассказывать об этом другим своим постояльцам. Люди начнут чувствовать себя неловко, будут бояться сказать что-нибудь не то. Не хочу, чтобы ко мне относились иначе, чем к другим.
— Я не скажу никому ни слова. Обещаю.
— Спасибо.
— Не стоит благодарности.
— Знаете, что я думаю? — Искорки веселья, которые было исчезли из его глаз, появились снова. — Вы уже поступаетесь ради меня своими принципами.
Элла взглянула на него в замешательстве. Внезапно Рейнуотер стал очень серьезным.
