Роберт прошел по дорожке к склону, откуда сквозь густую кипу листвы можно было видеть восход Солнца. Он успел как раз вовремя. Уже победно светилась сахарная шапка Масиса[19] и мелкие птицы подняли шумную перебранку в ветвях стоящего рядом дерева. Скоро, совсем скоро! Вот радостно заалело над кромкой горизонта, тонкая нестерпимо красная точка, полоска… Медленно, но неотвратимо выкатился из-за горизонта огромный красный шар, первые же лучи которого были обжигающе горячи. Он прикрыл глаза и, развернувшись на 180 градусов, направился к своему коттеджу.
Цивилизация, что ни говори, штука удивительная. Двое незнакомых молодых ученых, стартовав из почти диаметрально противоположных точек Земли, спустя несколько часов должны встретиться в некогда ультрасовременном здании ереванского аэропорта. Роберт моментально выделил гостя из толпы приезжих. Все туристы крутили, как и положено, головами, большинство из прилетевших встречали родственники, а этот, сухой, высокий, с невыразительным длинным лицом под бесцветным ежиком волос выглядел излишне целеустремленно и потому бросался в глаза.
Они узнали друг друга сразу и одинаково, немного вымученно улыбнулись, встретившись взглядами. Одному пришлось долгие часы делать вид, что он спит в самолете, другому — перековеркать привычный распорядок дня, чтобы встретить свалившегося как снег на голову заокеанского гостя.
Однако при общей похожести была между ними и невидимая разница. Хозяин ничего не знал о приезжем, а Брюс, после того как дал согласие на поездку, получил полное досье на Роберта Элояна. Этот молодой, подающий надежды астрофизик со студенческих лет занимался проблемами нестационарных звезд, традиционной для Бюракана с середины XX века тематикой. Уже его дипломная работа вызвала оживленные споры, и тогда же он получил свой первый грант на продолжение работ. Деньги были европейские, небольшие по американским масштабам, но выпускник был моментально приглашен в Бюраканскую обсерваторию. Вполне возможно, он попал бы туда и без этих денег, но… Из песни, как говорится, слов не выкинешь.
Из имеющихся данных следовало, что отношения на новом месте работы сразу же не сложились. Молодой человек не собирался идти ни у кого на поводу, продолжал работы в интересном ему направлении, которое казалось бесперспективным местной научной элите, вел себя самостоятельно и, что более всего бесило окружающих, на пушечный выстрел не подпускал никого к европейским деньгам.
