— Почему я оказалась среди вас?
— Чтобы выполнить свой долг перед родом, — мгновенно, не раздумывая, ответил Велеслав.
— И поэтому я заболела раком? — Марине стало так горько на душе, что она заплакала, но он быстро осушил ее слезы словом:
— Нет, ты заболела совсем по другой причине. Скажи, ведь у тебя был мужчина, с которым ты была близка?
— Конечно. И почему «был»? Он… он есть! — с вызовом ответила она, но Велеслав только покачал головой.
— Что?! — не поняла Марина. — Что всё это значит?
— Это значит, ты заболела неспроста. Ты была большой эгоисткой и всё время думала только о себе, не так ли?
— Нет.
— Скажи правду.
— Да нет же!
— А если совсем честно?
Марина закрыла глаза, всхлипнула.
— Да. Немного. Но разве думать о себе, заботиться о себе, особенно когда ты круглая сирота, — это неестественно и греховно? Так по-вашему?
— Не стоит так увлекаться, — сурово пояснил Велеслав, — ты шла не своим путем, и тебя вернули на путь, тебе предназначенный. Я ничего не делал для этого, поверь мне. Я лишь самый обычный, заурядный колдун людского роду-племени, который может очень немногое.
— Почему же тогда я очутилась среди вас? Куда мы едем? Почему я стала гораздо лучше себя чувствовать? Почему во мне и впрямь словно поселился кто-то еще, и я чувствую и творю такое, о чем раньше даже и мечтать не могла? Вы все говорили о Черной Богине, об этой вашей Маре, и я понимаю, что она для вас то же, что для христиан Мария, так?
Глаза Велеслава округлились от удивления, смешанного с испугом, но с этим он быстро справился, испуг длился только мгновение.
— Не вполне так, вернее, вовсе не так. Как ты можешь сравнивать изначальную Богиню и земную женщину?..
— Она Мать Бога, — перебила его Марина, — пожалуйста, не говори ничего плохого о ней.
Он поднял руки вверх.
— И в мыслях не имел. С чего ты взяла? Я не фанатик, с пеной у рта готовый оскорблять ту, что страдала, видя, как мучается на кресте ее сын. Но пойми: Иисус, Мария — они для нас лишь люди, — он пожал плечами, — хотя, конечно, одни из самых лучших, когда либо живших на Земле. Это к началу разговора, когда ты предположила, что мы сатанисты. Пойми, ни один сатанист никогда не сказал бы такого про Иисуса и Марию, как то, что сказал я.
— Благодарю тебя, я услышала нечто очень важное. И вот что странно, я чувствую себя прекрасно, ничего не болит… Мара относится к моим вопросам совершенно нормально!
— Это потому, что она хочет, чтобы ты про многое узнала, — пояснил Велеслав, у которого, похоже, на всё и всегда имелся полный, исчерпывающий ответ.
