Посредством блоков, гигантских серых прямоугольников, бетона на бетоне и всех этих бесконечных угловатых мест, можно быстро перемещаться из одной точки в другую. Люди живут везде, всюду жизнь. Солнце выжигает шероховатые стены. Древние и новые города помещают вас в гущу жизни; вы живете, как это описано в тысячах книг, теснясь друг на друге. Каждое слово воздействует, каждая фраза — череда воздействий того же порядка, каждая новость — час, или больше, или меньше, минута, десять, двенадцать секунд.
Над головой Матиаса назойливо вьются мухи, во дворе отчаянно вопит, срываясь на визг, ошпарившийся ребенок, а Матиас пытается работать — он пишет детективный роман. Ручкой, на бумаге в клеточку.
«Жозефима притормозила.
— Выйдешь здесь?
— О'кей, солнышко, — отвечает Дуг.
Он вылезает и тут же понимает, что совершил роковую ошибку.
— Лучше бы ты не валял дурака.
Красавица Жозефима вытащила инкрустированный серебром револьвер, чудо бельгийского оружейного искусства, и направила дуло прямо в живот Дугу.
Вот черт, подумал Дуг, теперь уже и бабы мечтают меня пристрелить. Что случилось с моей знаменитой сексапильностью?
— И что теперь? — криво ухмыльнулся Дуг. — Не забыла, у меня есть страховка.
— Надеюсь, достаточно солидная, иначе твоя вдовушка очень расстроится, — ответила Жозефима и спустила курок».
И Дуглас Дог умер, а может, не умер.
Но из множества окон по-прежнему открывается вид на зеленые виноградники с посиневшими от купороса листьями. Светит солнце, дети собирают улиток в маленькие корзиночки: брюхоногие укрываются в раковинах, доверившись плевочкам липкой пены, удерживающей их на веточках лавровых кустов. Террасы питейных заведений забиты до отказа: в «Лионском кафе» под красными балдахинами сидят и разговаривают люди.
Может, пойдем на пляж?
Официант, кружку пива. Кружку пива.
Кружку пива.
Билеты Национальной лотереи! Кто желает сорвать крупный куш?
Только не я, спасибо.
Официант, розового вина.
Конечно, мсье, уже несу.
Вот.
Сколько с меня?
Франк двадцать, мсье.
Держите, это вместе с чаевыми.
Да, мсье.
Спасибо.
Куда сядем, Жан?
Видел вчера Морена. Знаете, что он мне сказал?
Вот это номер.
Никогда. Это невозможно, совершенно невозможно.
Я потом пойду по магазинам мне чертову прорву всего нужно купить масло мясо ленту для халата…
Ну что, уходим? Официант?
Да какое ему, к черту, до этого дело, какое дело и что и что он же мне сказал… Ну что ему за дело, а?
Кафе очень красиво декорировано, все выдержано в темно-красных тонах, и столы, и стены; идеально круглые столы расставлены на тротуаре в геометрическом порядке, да так ровно, что в солнечные дни, при задернутой шторе с высоты третьего этажа они кажутся выставленными на позицию огромными одноцветными шашками. Напитки подают в обычных стаканах, они стоят на столах, со следами крема Шантильи и помады на ободках.
