Когда мужик вытащил его на берег, видок у ребенка, скажу я вам, был тот еще. Его положили на гальку, и он был весь синюшный. Хотели было помешать матери подойти, но не успели, она прорвалась. Увидела его и давай переворачивать туда-сюда, плачет, кричит:
О Гийом! Гийом!
Вертела она его, вертела, у него изо рта и хлынуло. Желчь, молочные струпы и все такое прочее. И литры морской воды. Вот ведь странность, он же был мертвый», — рассказал мужчина по фамилии Геро.
«Так что все-таки случилось?» — снова спросил Кристберг.
«Да вроде кто-то утонул», — шепотом ответила его жена.
«Думаете, он умер?» — поинтересовался Бозьо.
«Да как же не умер, когда два дня прошло», — откликнулся Жозеф Жакино.
«Они всегда блюют, когда их переворачивают. Наглотались морской воды под завязку и при малейшей встряске отдают все назад. Дрянное дело смерть», — запечалился Хозняк.
«А массаж, а уколы в сердце? Говорят, человека можно спасти даже через несколько дней», — удивился Бозьо.
«Вы что, верите во всю эту чушь?» — возмутилась Симона Фрер.
«Уж и не знаю», — покачал головой Бозьо.
«Чего только не бывает, — сказал Хозняк, — я».
«Я видел одного типа, но там все по-другому было. Его сбила машина. Богом клянусь, два колеса переехали тело; одно — там, где шея, другое по ногам. И вот ведь что странно — на коже остается след протекторов. Так вот, я и говорю, его можно было хоть всего исколоть, ничего бы не вышло. Кровищи было море, даже по сточным канавам текла. А еще у него глаза вылезли наружу. Ну чистый кот, побывавший под колесами», — объяснил мужчина с тростью, звавшийся мсье Антонен.
«Они этого три часа искали, — сказал Веран. — Обшарили все побережье. А здесь возились три часа. Целых три часа, не меньше. Я все видел, с самого начала, потому что гулял вдоль моря. Случайно увидел».
«Стало быть, знали, что он исчез?» — спросил Геро.
«А то!» — ответил Веран.
«Может, он с собой покончил. Оставил дома письмо, прочли и узнали», — высказал предположение Хозняк.
Люди начали расходиться. Хлопали дверцы машин, зеваки перекрикивались:
«Эй, Жанно! Идешь?
— Да, подожди меня!
— Давай быстрее!
— Поль! Поль!
— Жанно, ну где ты там?
— Кончено, больше ничего не будет, уже иду!»
Дождь прогонял их, одного за другим, подтягивались новые зрители, кто-то вылезал из машины, смотрел и разочарованно покидал место действия; оставшиеся разомкнули круг и смотрели теперь не на лужу соленой воды, а на море. Небо на горизонте было туманно-серым. Над водой летали редкие чайки, а земля казалась круглой.
