— Ладно, — произнес я, — проехали.
Какое-то время мы шли молча, каждый думая о своем. Не знаю, о чем думала она. Все бы отдал, чтобы это узнать. А я думал о том, как бы ей намекнуть, что она мне нравится. Ее взгляд о понятии любви меня насторожил. Как она отреагирует, если я ей признаюсь в своих чувствах? Вдруг она видеть меня после этого не захочет?
— Скоро учебный год закончится, — заговорила Седа, — и прощай школа.
— А мы с тобой познакомились только сейчас, — вставил я.
— И почему же?
— Даже не знаю. Я хотел с тобой заговорить, но в последнее время ты как будто меня игнорировала.
— Я? — На ее лице читалось удивление. Может быть, притворное. Не могу точно сказать. — Когда это было?
— Ну, когда я серьезно взялся за учебу.
— А, это? — Она опустила взгляд. — Я решила, что ты пытаешься привлечь мое внимание. Только я не хочу сказать, что так оно и было. Просто многие парни выделывались передо мной, пытаясь выделиться среди других то деньгами, то мускулами, то умом. А это меня, честно говоря, уже достало. Я не переношу, когда человек не искренен. Надо принимать его таким, какой он есть.
— Сейчас ты, надеюсь, так не думаешь? — слукавил я.
— Нет. Ты не похож на остальных.
Мы беседовали еще минут двадцать, пока не дошли до ее дома. Попрощавшись с Седой, я пошел домой.
Надо было все-таки признаться ей в своих чувствах, думал я. Лучше сразу все расставить на места. Если она и не захочет после этого меня видеть — пусть. Зато я буду спокоен, зная, что она не оставила мне выбора. В лучшем случае, мы начнем встречаться. Точнее, возможно бы встречались. Если бы только… Но все сложилось иначе. Я так и не поговорил с ней больше на эту тему. Как я хотел тогда все изменить.
Учебный год закончился. Пришло время искать работу. Поступать в ВУЗ я не спешил. Хотя моей мечтой было поступить на режиссерский факультет, я пока решил оставить это для "лучших времен". То есть через два-три года, когда восстановят ЧГУ, и вообще, когда в город вернется цивилизация. Пока что властям было не до восстановлений. Ситуация в Чечне накалялась. Вернее сказать в Ичкерии. Ваххабизм разрастался подобно вирусу. Продолжались похищения людей. По новостям почти ли не каждый день сообщали о столкновениях ваххабитов то с властями, то с местными жителями. "Экстремисты" тоже не дремали. То налет на местное телевидение, то покушение на президента Аслана Масхадова, то еще что-то. Дошло до того, что президент ввел на территории Ичкерии чрезвычайное положение, а в Грозном — комендантский час. Война продолжалась. Только уже со своими. На своей же земле. А кто-то в России радовался, наблюдая за всем этим со стороны, говоря, мол, пускай друг друга поубивают.
