, мавками, бродницами
[6] и прочими, через костер прыгнешь, что остальные местные запалят, и будешь полноправной ведуньей, как твоя бабушка, пра-бабушка и прочие пра-пра-бабушки были. И будет у нас опять порядок и единоначалие, как исстари повелось. Что-то мне перспектива купаться в омуте, да еще и в апреле месяце, совершенно не нравится, и через костер я прыгать тоже как-то не хочу. Это ж полное нарушение правил техники безопасности! Только я открыла рот, чтобы возразить о нарушении прав личности, то есть меня, любимой, как к нам подлетел тот самый мужичок бандитского вида в красных сапогах, что напугал меня у машины. Следом за ним волоклась и знакомая старушка.
— Не позволю!! Не позволю без голосования лишить народ завоеваний демократии! Только демократическое изъявление воли всей живущей в заповеднике нечисти будет являться легитимным. Я буду легитимным еще долго. Я еще не все сделал, из-за этого власть потеряю не скоро. — Он стоял, топотал сапогами, одетыми наоборот и громко вещал, стреляя глазками по сторонам. Слушает кто еще или нет?
— Я пришел и начал руководить нечистью так, как умел, а вы мне тут единоначалие собрались вводить. Без честных выборов?!? НЕ ПОЗВОЛЮ!!
— Выборы, говоришь… Ну что ж, будем идти в ногу со временем. Будут тебе, леший[7], выборы, сам напросился. А сейчас извини, мне с ведуньей наедине поговорить надобно. После этих слов патлатого, запал у мужичка в красных сапогах прошел, и он как-то бочком, тихохонько удалился.
— Эх, вы! Такого человека обидели! — Крикнула нам старушка и побежала следом за оратором. И тут меня прорвало:
— Объясните мне, что тут происходит?! Какие выборы? Какая ведунья? Какое единоначалие? Мне после праздников на работу надо, у меня зарплата не начислена, у меня камеральная проверка скоро….
— А случайно демонстрации трудящихся у тебя завтра нет?
— Нет. Этого мне только не хватало, ходить, что-то там демонстрировать!
— Истерику прекратить! Встать! — я невольно вскочила с бревна, как подброшенная пружиной. — Иди к столам, поешь, а то что-то ты злая, голодная наверно. Я с тобой близняшек оставлю, они тебе все расскажут и покажут. А я сейчас нашу предвыборную программу и речь подготовлю, но говорить тебе придется без бумажки, у нас тут этого не любят. И сырости мне тут лишней не разводи… Я хоть и водяной, но слез не люблю, дюже они соленые. Шагом марш!! И я строевым шагом, как на уроке НВП пошла, пошла к столам, потому как есть и вправду хотелось. Близняшки маршировали следом за мной, как почетный караул. Плюхнулась на скамейку и схватила первую попавшуюся глиняную кружку, выпила половину содержимого и закашлялась, а из глаз полились слезы. В кружке был самогон, крепкий, чуть сладковатый, и пахнущий летним разнотравьем. Одна из близняшек сунула мне другую кружку запить и поставила тарелку, наполненную доверху какой-то едой. Самогон подействовал на меня положительно. Это в том смысле, что наваждение и чувство, что все это происходит не со мной — прошло. Я огляделась по сторонам, и ужаснулась — я сошла с ума, какая досада. Вокруг меня ходили, смеялись и разговаривали странно одетые и хорошо загримированные личности. Под ногами и вокруг стола бегало и дралось что-то мелкое, волосатое, жуткого вида. У меня появилось стойкое ощущение, что я попала на съемки фильма ужасов, не хватало только режиссера, оператора с камерой и девушки с хлопушкой. Все остальное: декорации актеры и спецэффекты — были на месте.
