Драгутин, тряся головой, сделал маленькую передышку.
– Один из них, небольшого роста, конопатый…
– Милан Стойчич?
– Да, он…
– Что с ним?
– Он подошел ко мне и… коснулся меня. Ничего больше – только касание. Пальцами коснулся моей ладони. Уже следующим утром я увидел на этом месте красное пятно, но не придал этому никакого значения. Пока не…
Драгутин остановился, чтобы набраться сил, после чего спокойно продолжил:
– Я знаю, мне не дожить до следующего воскресенья. Поэтому я позвал тебя, чтобы отдать то, что у меня есть.
– И это?..
– Переверни лист, который у тебя в руках. Неманя перевернул листок с руной – на оборотной стороне была нарисована карта.
– Я срисовал ее из записной книжки Шмидта. Довольно точно.
– Третий вход?
– Совершенно верно. Но карта эта неполная. Тут не достает куска.
– Еще одна составная часть загадки?
– О нет! – Свистящий шепот Драгутина возвысился. – Составная часть, скорее всего, я сам. Мне кажется, что это я разваливаюсь на куски…
– А остаток карты? Где он?
– У твоего старого друга. Я подарил ему. Это был залог… Что-то вроде гарантии. Я думаю… В то время мне казалось, что лучший способ сохранить вещь – передать ее воеводе четников, который пользуется покровительством немцев. Особенно если этот воевода просит тебя взамен оказать услугу…
Неманя перевел дух, после чего прямо-таки прострелил Драгутина суровым взглядом:
– Ты отдал остаток карты Косте Печанацу?
Драгутин кивнул.
– Что же ты все-таки за дерьмо!
– Опять читаешь мораль, мать твою… Да если бы я этого не сделал, его сын Милан пустил бы мне пулю в лоб. Вздорный малый, мать его так…
– А ты думал, что какой-то старик спасет твою задницу и сделает тебя богатеем?
– Ну, скажем, мне казалось, что его сотрудничество с немцами продлится много дольше – я имею в виду то, что он называл самопожертвованием. В то же самое время это был удобный случай отделаться от Канна. Должен признать, твой добрый генерал сильно удивил меня, когда принял решение ликвидировать Печанаца. Очень мудрая акция для политически неангажированного человека.
– Ну и? У кого теперь кусок карты?
Губы Драгутина расползлись в том, что с некоторой натяжкой можно было назвать улыбкой.
– По крайней мере, в этом есть логика: конечно у его убийцы.
– Печанац расстрелян, – процедил сквозь зубы Неманя.
– Нет, – тихонько прошептал Драгутин. – Нет, не расстрелян.
Тусклый свет керосиновой лампы отбросил их длинные тени на потрескавшиеся серые стены до самого потолка.
