Потому эта война стала недостойной, бесчестной, и всем хотелось только одного – выжить.
И что ему остается теперь, когда эта вселенская резня подходит к концу? С покорностью отправиться на поле боя, вспаханное разрывами артиллерийских снарядов, или бежать от большевистских штыков по заснеженной стране, ступая по мертвецам, словно Иисус по водам? Нести бремя своих грехов в сожженную землю, которая некогда звалась отечеством?
Или остаться таким как есть?
Командиром побежденной армии.
Дворянином без чести и достоинства.
Слабым человеком в тяжкие времена.
– Если вернусь, перекрашу ограду в белый цвет… – Едва слышно произнес он.
Контрразведчик Рихтер оторвался от бумаг, которые он внимательно изучал:
– Ты что-то сказал, полковник?
Отто фон Фенн отрицательно мотнул головой и машинально одернул мундир:
– Нет, просто задумался немного.
Рихтер пожал плечами и продолжил изучать густо исписанные листы рапортов.
Полковник потянулся за бутылкой черешневой водки, стоявшей на полке слева от его письменного стола.
«Как же произносится это слово по-сербски?» – подумал он.
Потом налил в бокал темную жидкость, благоухающую фруктами.
Вурдалак?
Он сделал глоток и сквозь стекло бокала посмотрел на своего товарища:
– Расскажи мне, Герман…
– Что, Отто?
– Все, что знаешь.
– О чем?
Отто фон Фенн сделал еще один глоток:
– Про Аненербе.
Рихтер снял очки с круглыми линзами и отодвинулся от стола:
– Плесни-ка мне немного шнапса.
Пока полковник наливал ему водку в высокий хрустальный бокал, Рихтер пробормотал:
– Наследие предков.
– Что?
– Аненербе… Это означает «наследие предков». Нам известно, что фактически это подразделение СС, и мы порой слишком легкомысленно воспринимаем его существование. Когда-то мы любили подшучивать над ними. Некоторые офицеры даже называли их гробокопателями. Ну кто мог всерьез воспринимать Карла Марию Виллигута[22]? Он ведь побывал пациентом психиатрической лечебницы. Или этого финского путаника Ирье фон Гренхагена…[23]
– Это тот, что пешком путешествовал по Европе?
– Тот самый.
– Что за идиот!
– Аненербе основали как исследовательский институт. Он никак не был связан с вермахтом. Таких связей нет и сейчас. Еще до войны, точнее, в тысяча девятьсот тридцать третьем году профессор Герман Вирт[24] организовал в Мюнхене выставку под таким же названием. Помимо всего прочего, на ней оказались в качестве экспонатов некие рунические и проторунические письмена, которые, как предполагают, были созданы двенадцать тысяч лет тому назад. Выставку посетил Гиммлер, и она очаровала его. Особенно его вдохновили доказательства происхождения германских племен, которые основывались в основном на «Хронике Ура Линда», книге, обнаруженной в восемнадцатом веке, рассказывающей об истории германских племен. Вирт считал, что она весьма древняя, хотя эта рукопись в действительности была списком со старого оригинала, а то и вовсе фальсифицированной. Гиммлер, привлек Вирта к сотрудничеству, так, в сущности, и возник Аненербе. Вирт стал первым его руководителем. Как ты думаешь, где он сейчас?
