Инга сняла элегантный теплый жакет. Странно, в последнее время она часто чувствует себя уставшей. Или не уставшей, а какой-то... Иногда ей хотелось послать всех к черту и, закрывшись в кабинете, бить и крушить все вокруг. Раньше ведь не было такого. Это все сын виноват, с его отказом идти в медицинский вуз. За восемнадцать лет семейной жизни Инга ни разу не меняла своих решений и всегда стояла на своем. Но полгода назад, представив, какие усилия придется затратить на одновременную войну с сыном и мужем, она смалодушничала – сдалась без боя. Неужели это старость стучится в ворота? Старость с ее климаксом, маразмом и безразличием к окружающим?
Инга вздохнула и толкнула мужа:
– Сходи за постелью. Я прилечь хочу.
Когда Иван Алексеевич закрыл за собой дверь купе, сосед произнес:
– Такая очаровательная женщина не может лечь спать, не выпив немножечко коньяку перед сном. Для того чтобы сон был слаще. Разрешите познакомиться – Дмитрий Иванович.
Инга расхохоталась. Мужчина посмотрел на нее с удивлением.
– Простите, пожалуйста. Просто я к сыну еду, а он тоже Дмитрий Иванович.
– Тем более надо выпить, – улыбнулся сосед. – За вашего сына. В каком классе он учится?
Инга улыбнулась:
– Он курсант, в этом году поступил.
– Да вы что, никогда бы не подумал, что у такой молодой женщины есть взрослый сын.
Инга, довольная комплиментом, полезла в сумку за зеркальцем, а сосед – за бутылкой. Иван Алексеевич, открыв дверь, увидел три стопочки на столе. Взгляд его печальных глаз мгновенно потеплел.
– Скорее, мы вас ждем, – пригласил к столу Дмитрий Иванович. – За знакомство!
Они выпили, закусили печеньем, и мужчины пошли в вагон-ресторан за закуской посущественней.
А Женя с матерью заняли места в плацкарте. Надежда Петровна достала курицу, но от волнения Женьке не хотелось ни есть, ни пить, ни спать.
– Женя, ты ешь курицу, а не смотри на нее, – ласково уговаривала дочь мадам Березуцкая.
– Мама, не хочу, – отказывалась Женька. – Не стоило вообще ничего брать. На ночь есть вредно, а утром мы уже приедем. Ехать-то всего шесть часов.
Надежда Петровна покачала головой:
– Ты с самого утра ничего не ела. Зря я поддалась на твои уговоры ехать. Ты слишком нервничаешь. Лучше бы осталась дома.
– Я не уговаривала тебя ехать, – напомнила Женька матери.
– Как я могла тебя отпустить одну в таком состоянии? – пожала плечами Надежда Петровна.
– В каком таком? – фыркнула Женька. – Ты преувеличиваешь.
– Да нет, дорогая моя доченька, наоборот – преуменьшаю, – вздохнула мать. – Ты даже не пыталась поступить в институт. Сидишь вечерами дома, с подругами не гуляешь. Работаешь – лишь бы день до вечера. Ты ни о чем не думаешь, кроме своего Димочки. Так нельзя.
