Женя «спряталась» под уличным фонарем – в самом заметном и светлом месте ночной улицы. Свежий воздух вдохнул в нее жизнь. Здесь было тихо, только далекие звуки музыки чуть доносились от школы, но это, скорее всего, звенело эхо в ушах у девушки.
Достав из сумочки зеркальце, она быстро привела себя в порядок. Хорошо, что несильно накрасилась – тушь не успела потечь. Женя убрала потеки платком, потом послюнявила кончик платка и оттерла темные пятна, хотя при свете фонаря их почти не было видно. Из груди вырвался надрывный, со всхлипом, вздох. Попудрив опухшую от слез кожу, она убрала зеркало и посмотрела по сторонам.
В зеленой изгороди у дороги стрекотал сверчок. Женя подумала, что это тот же сверчок, что сидел в траве у пожарной лестницы, и сердце ее сжалось от боли. Он пришел к ней. Он один ее любит. Маленький добрый сверчок... Она решила поискать сверчка. Если принести его домой и поместить в банку, будет он там сверчать? Нет, дома его съест Джеммин крысюк. Пусть живет здесь, в своем родном домике. Женя только посмотрит на него.
Она зашла в траву и прислушалась. Сверчок, казалось, сверчал сразу с двух сторон. Может, он не один? С женой? Они преданы друг другу и поэтому поют так громко песни. Сердце у нее опять сжалось, а к глазам подступили слезы.
Вдруг она услышала топот. Кто-то бежал по дороге в ее сторону.
– Ева!
Девушка притворилась, что не слышит. Но тот, кто бежал, видел ее, не мог не видеть: хоть она и сидела в траве, но была вся на виду, в центре светового круга. Глупо притворяться! Женя повернулась и увидела Диму. Он притормозил в нескольких шагах, тяжело дыша.
– Ева, прости меня.
Женя молчала. Но сердце опять затрепетало, как у куропатки.
– Я вел себя, как последняя скотина.
Ну ладно. Пусть говорит. Она почти уже успокоилась. Сейчас соберется с силами и даст ему отпор.
– Но и ты хороша. Лариска пригласила меня, ну и что теперь? Потанцевали с ней, и все. Зачем ты убежала?
– А зачем ты прижимал ее к себе?
– Да не прижимал я! Выдумываешь!
– А зачем поцеловал ей руку?
– Я не целовал! Это все твоя фантазия. Ну, хватит, Ева. Хорошая моя. Не сердись. Иди ко мне. Я обниму тебя.
Женя не могла сопротивляться. Она слишком сильно его любила.
– Дима, – сказала она тихо, – прошу тебя, никогда больше не делай так.
– Как?
– Не поступай со мной так.
– Ева, девочка моя, какая же ты ревнивая. Ну, иди ко мне.
Женя шагнула к нему. Вдруг ее каблук попал в какой-то капкан на дороге. Наверное, это была водосточная решетка. Девушка вскрикнула и чуть не упала. Дима подхватил ее, крепко прижал к себе и стал целовать мокрые глаза, щеки, губы.
