Мальчишка с серповидными бровями сообщил Рюдзи, что сейчас они сядут в городскую электричку. Тот удивился, но последовал за ними, как договорились. Потому что отлично знал, насколько важен для мальчишек в этом возрасте фон для рассказа. Они все ехали и ехали, пока не достигли конечной станции Сугита в районе Исого-ку, что в южном пригороде Иокогамы.
— Куда же мы все-таки едем? — несколько раз спрашивал Рюдзи с заинтересованным видом. Раз уж вызвался составить компанию, теперь поздно выказывать недовольство.
Всю дорогу он исподтишка наблюдал за Нобору. Сегодня мальчишка весело играл с друзьями, впервые без своего обычного острого, вопрошающе-укоризненного взгляда. Постепенно граница между Нобору и его друзьями — мальчишками размылась, и время от времени Рюдзи путал его с другими, как если бы наблюдал за вьющимися в зимнем оконном свете радужными пылинками. Он и не думал, что ни на кого не похожий одинокий мальчик со странной привычкой подсматривать может быть таким же, как остальные ребята.
Рюдзи подумал, как это здорово, что он выкроил полдня и специально оделся в привычную одежду, чтобы пообщаться с Нобору и его друзьями. Рассуждая как отец, с нравственной и педагогической точек зрения он подумал вот о чем: если судить по журналам и книгам, то сегодняшней поездкой Нобору сознательно протянул ему руку, дал шанс, о каком он и мечтать не мог, — шанс заложить фундамент их общего будущего. Так между приемным родителем и ребенком, изначально чужими друг другу, возникает доброе глубокое доверие, какого не бывает даже среди кровных родственников. В принципе Нобору вполне мог бы родиться у Рюдзи, когда ему было двадцать, так что ничего удивительного.
Сойдя на конечной станции Сугита, мальчишки потянули Рюдзи в сторону горной тропы, и он снова спросил с интересом:
— Эй, а сухой док в горах, что ли?
— Да. В Токио ведь подземка ездит над головой.
— Поддел ты меня.
Рюдзи подкрепил свою реплику мимикой, и мальчишки засмеялись.
Дорога у подножия сланцевой горы вступила в район Канадзава. Они миновали электростанцию, прошли под запутанными изоляционными и электрическими проводами, узорчато рассекающими послеполуденное небо, миновали тоннель Томиока, вскоре справа от них у подножия горы потянулись рельсы экспресса «Кэйхин», а слева раскинулось светлое поле, нарезанное на участки.
— Почти пришли. Осталось подняться по дороге вдоль вон тех участков. Раньше здесь были лагеря американской армии. — В голосе мальчишки незаметно зазвучали повелительные нотки, он пошел вперед.
