Все африканцы одинаково соблюдают этот обычай. Сомалийцы резко отличаются от кикуйю и глубоко презирают их. Но они совершенно так же собирают совет и обсуждают убийство, изнасилование или мошенническую кражу скота, своих драгоценных верблюдиц и лошадей, чьи имена и родословные запечатлены в их сердцах.
Как-то в Найроби узнали, что маленький брат Фараха — ему было всего десять лет, и жил он в поселке Барамур — бросил камень в мальчика из другого племени и выбил ему два зуба. Представители обоих племен собрались на ферму, расселись на полу в хижине Фараха и вели переговоры много ночей подряд. Пришли тощие старики в зеленых тюрбанах, побывавшие в Мекке, и горделивые юноши из племени сомали, которые в свободное от важных дел время служили оруженосцами у европейских путешественников и охотников; явились и темноглазые круглолицые мальчишки, представители разных семейств — они не говорили ни слова, но почтительно слушали и учились у старших. Фарах объяснил мне, что дело серьезное, потому что внешность мальчика пострадала, ему будет труднее найти невесту, и, быть может, придется взять не слишком красивую или благородную девушку. В конце концов был назначен половинный выкуп — пятьдесят верблюдов, тогда как полный выкуп равнялся сотне верблюдов.
Далеко в Сомали было закуплено пятьдесят верблюдов, и через десять лет они должны были стать платой за сомалийскую красотку, чтобы она не обращала внимания на то, что у ее жениха нехватает двух зубов; возможно, тут было заложено начало трагедии. Но сам Фарах считал, что он еще легко отделался.
Туземцы на ферме никак не могли постигнуть мое отношение к их законам, и, в первую очередь, обращались за возмещением ко мне, когда у них случалось какоенибудь несчастье.
Однажды, в сезон сбора кофе, молоденькая девушка из племени кикуйю — звали ее Вамбои — попала напротив моего дома под повозку, запряженную волами, и была убита. Эти повозки возили кофе с поля на мельницу, и я строго запретила туземцам кататься на них. Иначе в каждой такой повозке веселая компания девчонок-сборщиц кофе и их младших братишек и сестриц весело катилась бы на медлительных волах — а ходят они медленнее, чем кто бы то ни было — и волам было бы тяжело таскать лишний груз. Но у молодых возчиков не хватало духу сгонять волооких красавиц, которые бежали рядом с повозками и просились прокатиться, и возчики, не в силах отказать им в этом удовольствии, просили только слезать с повозки, когда она оказывалась на виду) приближаясь к моему дому. Но бедная Вамбои упала, спрыгнув с повозки, и колесо раздавило ее маленькую черную головку, а по колее потянулись следы крови.
