— Отдел кадров? — изумился помдеж. Судорожно зевнул и ткнул пальцем в направлении паутины на потолке: — Там они, наши начальнички. Им сверху видно всё, ты так и знай… Слушай, старшенький,[1] дай закурить, а? Что, не куришь? Молодец. Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт…
«А Люська и не вспомнит небось…»
— Типун тебе на язык, сержант, — буркнул Козодоев. Вконец помрачнел и по выщербленным ступеням двинулся наверх — к начальству. Этого последнего много обитало в полудюжине кабинетов, но с ходу пообщаться не удалось. На двери старшего по общественной безопасности весомо, незатейливо и цинично красовался амбарный замок. Предводитель отдела участковых уполномоченных работал, судя по записке, на выезде. А начальник штаба, сколько ни ломились ему в дверь, на стук и на крик так и не отреагировал.
В итоге пришлось Козодоеву предстать перед главой аж всей пещёрской милиции — Звоновым Власом свет Кузьмичом. И вот тут — приятная неожиданность: грозный командир оказался дядькой что надо. И пахло от него не неприятностями, а водочкой и закуской, отчего у Вована на душе немедленно полегчало.
— Ну, слава Богу, — выслушав новоприбывшего, обрадовался Звонов. — Нашего полку прибыло. Как же ты вовремя, старший прапорщик, как же ты вовремя…
Протянул руку, усадил на колченогий стул, как-то очень по-отцовски предложил «Беломора» и холодного чайку.
— Благодарствую, товарищ подполковник, не курю, — сдержанно поблагодарил Козодоев. Что до чая, после автобусной тряски прохладный стакан так и притягивал взгляд, но он вынудил себя отказаться. Пусть видит начальство, что он сюда прибыл не чаи распивать, напротив — готов вселять трепет в преступников. И он сурово спросил: — Когда прикажете приступать?
Подполковник чуть искоса, критически посмотрел на него. То ли вправду орёл, то ли очки втирать здорово научился?.. Потом Звонов встал и поманил новенького к окну, за которым бушевало азиатское дно.
— Ты это, сынок, видишь?
— Вижу, товарищ подполковник.
— Ну и как впечатление? — продолжал Звонов. — Нравится? Или, товарищ старший прапорщик, может, глаз режет?
У него самого в глазах светились мука, ярость и раскалённый булат.
— Ещё как режет, — хмуро кашлянул Козодоев и отвернулся от Азии. — Прикажете искоренять?
«И правда орёл», — обрадовался Звонов, уловив в его голосе искреннее воодушевление. Знать бы подполковнику про тот цифровой, купленный втридорога видеоплеер «Sony», оказавшийся — как неделю спустя объяснили Козодоеву в фирменном сервис-центре — дешёвой подделкой из шанхайских подвалов. Козодоев, может, наплевал бы и забыл, так Люська не дала. Теперь за этот плеер кому-то предстояло, ох, поплясать.
