.
Маска «Крестьянский вопрос» получила первый приз, о чем объявил дежурный старшина клуба купец Носов. Собравшиеся встретили сообщение Носова аплодисментами.
Пристав Соколов арестовал и опросил маску. Как докладывал губернатору уездный начальник Нехорошков, под ней «скрывался служащий в качестве конторщика при Акмолинском сельскохозяйственном складе Переселенческого управления, бывший волостной писарь, крестьянин Тверской губернии Весьегонского уезда Поповской волости деревни Вахтиц Павел Арсеньев Голубев»[64].
Голубева уволили с работы, предложив выехать из Степного края. Заведующий сельскохозяйственным складом Хитушко был понижен в должности, «как не донесший о поступке Голубева и тем обнаруживший неспособность стоять во главе учреждения»[65].
В дальнейшем П. А. Голубев переехал в Томск под негласный надзор полиции, учился на курсах, был счетоводом при Томском технологическом институте, служил в 1-м Сибирском запасном полку, расквартированном в Ташкенте. Революция 1917 года выдвинула Павла Арсеньевича в члены Совета рабочих и солдатских депутатов от Ташкентского гарнизона. После гражданской войны он работал в Томском губоно, был заведующим Вороновской школьной коммуны и детским домом в Уфимской области, воспитателем Московского детского дома, секретарем Московской губсовпартшколы. Им написаны повести для детей «Ефимка-партизан», «Буран», «Козявкин сын», выпущенные отдельными книгами Госиздатом. С 1930 года Голубев — педагог-внешкольник Московского ТЮЗа, сотрудник московской санитарно-эпидемиологической станции Кировского района. В 1957 году ушел на пенсию. Умер уже в семидесятые годы, когда ему было за девяносто.
МИРОВАЯ ВОЙНА И КАНУН РЕВОЛЮЦИИ
19 июля 1914 года Германия объявила войну России. Вспыхнула невиданная в истории человечества бойня, тайком подготовленная международным империализмом. Заблаговременно готовился к ней и российский самодержец Николай II. Правительство старалось поднять дух народа, всколыхнуть в нем казенно-патриотические чувства. С этой целью в 1914 году, перед самым началом войны, царь «осчастливил» Акмолинск своим «высоким вниманием» — пожертвовал для Александро-Невской церкви «в благословение Степному краю» икону «святителя и чудотворца Николая Мирликийского» в массивной дубовой раме. «Незабываемое» событие было обставлено пышными церемониями.
Молебны прошли, отзвучали проповеди и молитвы, но престиж самодержавия в глазах народа уже ничем нельзя было поднять.
