Фраза «чинить холодильники» расстроила Карама и поумерила его пыл. На какой-то миг он почти передумал уезжать, ведь в юности он мечтал стать инженером. Курсы механиков холодильного оборудования показались ему унизительным компромиссом. Что же тогда делать? Оставаться в Найроби нельзя, иначе ничего не изменится.
— Я буду не просто чинить холодильники, — наконец сказал Карам. — Конечно, сперва меня обучат техническим аспектам, а потом я смогу работать в торговле, сфере услуг или на фабрике. — Он с таким воодушевлением перечислял, словно каждое место было чем-то небывалым.
— Вот как… — Гуру вытер тарелку лепешкой.
— Да разве можно уезжать в другую страну на целый год?! — взорвалась Биджи. — Кто будет заботиться о твоей семье?
— Ну… Мандип и Гуру теперь оба работают. И Сукхи — отличный охотник, — ответил Карам, подумав, что мать имеет в виду всю семью.
— Ты муж и отец двоих детей! Нужно чтить свои обязательства!
— Я их чту! — настаивал Карам. Биджи намекала, что Сарна и двойняшки станут для семьи обузой. Как мелко с ее стороны говорить такое, ведь они с женой делают куда больше других! Неужели нельзя время от времени менять расстановку сил? Разве не для этого нужна семья? — В Лондоне у меня будет работа. Я не оставлю вас без денег.
— Твой Баоджи это не одобрит, имей в виду! — Биджи покачала головой. — Ты должен был сперва посоветоваться с ним. Хаи Руба, разве можно сообщать такие новости в последнюю минуту? — Она поглядела на Сарну, решив, что они с мужем сговорились. Но та побледнела, как простыня, Ее губы дрожали, а еда осталась нетронутой.
— Все произошло очень быстро. Решение надо было принимать немедля, поэтому я не успел ни с кем обсудить. — Карам посмотрел в тарелку. Он потерял аппетит.
Биджи не поверила ни единому его слову.
— Так вот почему ты уже несколько месяцев не бываешь дома? Не хотел с нами разговаривать? Отец не отпустит тебя. Он просто запретит ехать.
— Я должен! — воскликнул Карам и обеими руками уперся в стол, — Я уже заплатил за курс и купил билеты. Уволился с работы. Мне нельзя оставаться!
— Вон отсюда, все! — внезапно крикнула Биджи остальным сыновьям. — Уходите. Встретьте отца. — Ей не нравилось, что братья видят непослушание Карама. — А вы начинайте мыть посуду, — велела она Персини и Сарне. Никто не должен был знать, что ей допустимо перечить.
Когда все ушли, Карам еще молчал. Недовольство матери железной хваткой вцепилось в его совесть.
— Ты поступаешь плохо, очень плохо! О чем ты только думал? Это же несправедливо по отношению к нам! Ты просто обязан пересмотреть свои планы.
