— Вень, Макса еще неделю назад сожрали! Сомневаюсь, что штаны ему помогли!
— Рин, ну не ворчи ты, ей-богу! Все равно за этого хмыря нам прилично заплатят!
Какой-то смысл в его словах был, и я не стала нудить дальше по поводу превратностей судьбы, с завидной регулярностью лишающих меня предметов гардероба. Хмырь, кстати, в сознание приходить не спешил, его тушка валялась посреди поляны, изгаженной какими-то чертежами — кривульками и все еще воняющей редкостной гадостью. Городской глава Кургана неплохо заплатит за поимку сбрендившего некроманта, особенно если учесть, что он не столько пакостил жителям, сколько самому главе, таская у него золото из казны на малопонятные исследования.
— Вень, я тебя попрошу об одной очень важной вещи — я выразительно посмотрела на приятеля, — Следующий раз, пожалуйста, начни отвлекать противника чуть раньше, чем в нас начнут чем-нибудь кидаться, ладно?
Вениамин потупился, принимая упрек, но надолго его не хватило — уже через пару минут я услышала не слишком музыкальное посвистывание из-за спины. Некроса (и чего они вечно в некроманты лезут?) пришлось закидывать поперек седла, связав на всякий случай по рукам и ногам, так как третьей лошади у нас не было — не всякая лошадь была морально готова провести в нашей компании больше часа.
Выбравшись на небольшую проселочную дорогу, мы не спеша двинулись к городу, все равно стражи на стенах откроют ворота не раньше чем через час после восхода, так что мы имели все шансы понаслаждаться холодноватым предосенним воздухом еще полчаса, не меньше. Венька хмуро посматривал на некроса, проверяя его ауру на наличие сил для очередной пакости, но тот благоразумно не приходил в себя.
Несмотря на ранний час, Курган бурлил. Невысокие, похожие на наспех подлатанные руины, дома мостились как попало, частенько опираясь на более устойчивых соседей. Узкие петляющие улицы и хмурые прохожие наводили на мысль о пьяных гномах — строителях и проклятии вечного похмелья. Где-то в районе ратуши гремели голоса, ржали лошади, рынок был непривычно тих, а по малочисленным улочкам спешили по своим делам горожане, больше похожие на переодетых стражников. Мы проехали боковыми улочками, стараясь не мелькать на особо открытых местах, к неприметной калитке сбоку от казарм стражи, сильно смахивающих на конюшни, вплотную примыкавших к задней части Ратуши — высокого четырехэтажного здания со шпилем и узкими окнами-бойницами. Начальник казарм, предупрежденный главой, толстый седеющий дядька со следами разгула на лице, в видавшей виды кольчуге и потертых штанах неопределенного цвета, мимоходом глянул на Веньку и повернулся ко мне.
