— Ну, тут с тобой Семеныч трудно не согласиться. Гитлер тоже был великим, только по своему. Великий злодей это тоже величина пусть и с отрицательным значением. Для людей он был изощренным каннибалом, а для себя просвещенным вегетарианцем, — говорил Григорий.
— Вот тут Григорий Алексеевич позволь с тобой не согласиться, — взъерошился Семеныч. Вегетарианство это не только пища, это как религия. Это вера в доброту и справедливость ко всем живущим на этой планете без исключения, а у Фюрера твоего какая такая справедливость.
— Ну, это ты Семеныч загнул. Адольф он естественно не мой это во первых, а во вторых разве мало на свете тех, кто говорит, что верит и поститься и поклоны земные кладет, а в душе его веры нет. Внешняя атрибутика это еще не есть вера.
Так за чашкой чая, прокурив окончательно всю комнату, они философствовали довольные друг другом. Они были довольны, а вот собаке Семеныча явно что-то не нравилось. Она, то прижималась к ногам хозяина, то ощетинившись, замирала, смотря в угол, где висел портрет Рабиндраната Тагора.
— Видишь и Боньке наша беседа про Гитлера не по нутру, — рассмеялся Григорий.
Спать легли за полночь, но и в полудреме еще долго переговаривались, засыпая друг-друга событиями и фактами из древней и новейшей истории….
Люди в поселке просыпались рано. Утренняя роса, туман с речушки и зыбкая тишина. То тут, то там эту тишину нарушало неуверенное мычание да щелчки длинного пастушьего кнута. Вразвалочку, в сторону луговины, в лучах восходящего солнца медленно тянулось разномастное стадо. Иван еще не ложился. Со вчерашнего дня он сидел у компьютера в своем больничном кабинете. Дружба, дружбой, но что это за хрень, которую вчера подсунул Григорий. Флешка как флешка. На ней всего один файл. Записана химическая формула по структуре напоминающей гликозид, а в низу приписка: "эффект связан с блоктрованием матричной активности ДНК в системах ДНК-полимеразы и ДНК-зависимой РНК-полимеразы" а дальше абракадабра: R- ghjbpdjlyjt,enbhjatyjyf S. в\в струйно при частоте 10Гц.
— Хрень какая-то. Обычный антибиотик и чего он тогда прячет? Может просто подстава? Но для кого? — бормотал он вслух.
Просидев всю ночь и докурив вторую пачку, Иван не мог никак понять, что происходит. "Может эта какая-то новая модификация, что вполне вероятно, зная Гришкину любовь к науке, то к чему такая секретность и кого или чего Григорий боится? Если это серьезные люди, рассуждал Иван, то и здесь его достанут, да и меня вместе с ним, тут же просквозила подленькая мыслишка. Ну, Гришка, Гришка, черт тебя кинул на мою голову". Устав от размышлений, и поняв, что самому в этом явно не разобраться, он откинулся на спинку кресла, смачно потянулся и только сейчас понял, что просидел в кабинете целую ночь. Да, как я от этого далек. Мне проще, у меня обычные больные, обычная работа и никакого геморроя. Чиркнул скальпелем, помазал, и… Его раздумья вновь переключились на Григория. Что, ч-т-о я собственно знаю о Гришке? Ну, вместе сидели за одной партой в школе, вместе учились в медицинском, вместе ушли на военный факультет вот и все. Ну, пожалуй, еще то, что Григорий до безобразия честный и правильный мужик, любит науку, но никогда не написал, ни одной научной работы, хотя его знают если не все, то половину уж точно всех умных профессоров и академиков от медицины. И не просто знают, а кучу работ и диссертаций сочинили на Гришкиных идеях. Гришка, правда, на них не обижался, говорил, что пущай, лишь бы с пользой для дела. Хотя… безсеребряником его тоже не назовешь, так как все свои "фишки" он придумывал для конкретных пациентов. Придумывал, лечил, ставил их на ноги и при этом зарабатывал не плохие деньги, а приоритеты оставлял светилам от медицины. Хотя иногда об этом, наверное, и жалел, но говорил, что жаль, мол, на писанину тратить драгоценное время. Что же ты Гриша такое накопал, а? Что? Что ты решил спрятать у меня? Иван еще раз внимательно взглянул на формулу. Нет и еще раз нет. Это не по мне. Я совсем все к чертям позабыл, да и нужно ли вспоминать. В моем забытом богом лесном "Урюпинске" все это просто….. Что толку я здесь ломаю свою голову, вот возьму и спрошу этого засекреченного деятеля, и пусть сам все расскажет. Жди, как же. Вчера вел себя как сумасшедший, а если бы мог, наверное….. Какая-то не определенная мысль просквозила, вроди бы… будто натолкнулся на то, что уже так давно искал, и рука автоматически потянулась в карман к сотовому телефону. Ощущение, что он не один, а кто-то читает его мысли, возникло, когда, не успев дотронуться до телефонной трубки, вдруг заиграла мелодия телефонного вызова. От этой мысли и звуков Иван чуть не подпрыгнул в кресле. Ранние звонки его в принципе раздражали, а тут как назло куда-то делась долгожданная мысль…… В динамике кто-то усиленно дышал и шуршал, затем прозвучали гудки отбоя. На экране телефонного дисплея высветился номер Семеныча. Я же говорю, подслушивают мерзавцы, подумал Иван….. нажимая на вызов. Телефон, соединяясь гуднул, и бодрым голосом сообщил, что абонент занят. Я ему, а он мне…. ну что ж подождем.
