— Ты видел, во что она превратилась? — спросила Триш. — Высохла как ветка, а считает себя толстой.
Максвелл кивнул:
— Ума не приложу, как такое могло случиться. Моя дочь вышла замуж за автослесаря. За техника по обслуживанию автомобилей. Кошмар. Где мы с тобой ошиблись?
— Она всегда была своевольной, — отозвалась Триш.
— До замужества она по крайней мере выбирала разумно. Закончила колледж, получила степень по истории искусств. И чем все закончилось? Машинным маслом и бензином?
— Собака на тебя смотрит, — отозвалась Триш не сразу. — Может, перца захотелось?
Максвелл удивленно посмотрел на жену, потом на меня.
— Хочешь перчику, приятель? — спросил он, протягивая мне недоеденный кусок.
Я-то знаю, почему во все глаза смотрел на него. Хотел получше вникнуть в смысл его слов. Однако поскольку я к тому времени успел проголодаться, то перец понюхал.
— Очень вкусный. Из Италии приехал. Кушай, милок, — уговаривал меня Максвелл.
Я взял из его рук кусок перца и сразу почувствовал легкое покалывание на языке. Как только я надкусил его, пасть мою наполнила обжигающая жидкость. Я немедленно выплюнул кусок и подумал, что сейчас все пройдет, кислота, выработанная моим желудком, подавит кислоту перца, но не тут-то было. Самое страшное только и начиналось. Горло у меня драло так, словно я расцарапал его острыми рыбными костями. Желудок горел. Я бросился из дома на задний двор, где стояла моя миска с водой. Я принялся лакать воду, но это мало помогло. Тогда я просто добрел до ближайшего куста и упал под ним дожидаться, пока жжение пройдет само.
Поздним вечером, когда Ева и Зоя уже крепко спали, Триш и Максвелл вывели меня на двор. Стоя на крыльце, они несколько раз повторили свою дурацкую мантру: «Давай, собачка. Давай быстрее». В желудке у меня бурлило. Я отошел от дома дальше обычного, принял нужную стойку и с шумом низвергнул. Опорожнившись, я оглядел свой жидкий водянистый стул и понюхал его. Вонял он отвратительно. Я понял, что теперь в полной безопасности и страдания мои закончились, только с тех пор перестал брать подозрительную пищу, тем более из рук людей, которым не мог доверять полностью.
Недели стремительно летели, приближая осень, самое важное для нас время года. Дэнни не останавливался на достигнутом: в раннем июне он завоевал свою первую победу, на автогонках в Лагуне, потом занял третье место в Атланте, пришел восьмым в Денвере. Неделя, проведенная в Сономе, не прошла даром — он научил команду действовать слаженно. Практически все победы стали его личной заслугой. Вся работа лежала на его плечах, а плечи у него были широкие.
