Тэсс медленно опустила чемоданы и коснулась его груди дрожащей рукой. Каг подумал, что даже с братьями никогда так не откровенничал. Но она как будто прочла его мысли.
- Папа не умел готовить, предпочитал консервы, -тихо заговорила она. - Я научилась готовить в одиннадцать лет - такое было детское желание самоутвердиться. Мать не стала бы печь мне тортов, даже если бы не ушла от нас. Она не хотела меня, это папа хотел ребенка и поставил ее в такое положение, что ей пришлось выйти за него замуж. Она так и не простила нам этого и ушла еще до того, как я поступила в школу.
- Где она теперь?
Тэсс отвела взгляд.
- Не знаю. Мне все равно.
Кагу стало не по себе. Он отступил на шаг, и ее рука соскользнула с его груди.
Она истолковала его движение по-своему.
- Я знаю, ты меня не любишь. Мне лучше найти работу в другом месте.
Каг перевел взгляд на окно.
- Подожди до весны, - сказал он сдавленным голосом, -тогда будет легче найти место.
Тэсс подумала, что не стоит оставаться, когда он совершенно откровенно питает к ней злобу, но у него в глазах блеснуло что-то, на злобу совсем не похожее.
- Братья утопят меня, если я позволю тебе выйти через эту дверь, - отчеканил он. - Они оба уже со мной не разговаривают.
Было ясно, что ему глубоко плевать, как к нему относятся братья, и это просто шаг к примирению. Тэсс пожала плечами.
- Дори уже родила. Она может заняться выпечкой.
- Не может. Она поглощена своим младенцем.
Тэсс опустила глаза.
- У нее очень миленький ребеночек.
Его кинуло в жар. Он повернулся и пошел обратно к двери, бросив на ходу:
- Делай как знаешь.
Она все еще колебалась.
- Так боишься меня, что не решаешься остаться? -Это был удар ниже пояса.
Она гневно выпрямилась.
- Я тебя не боюсь!
- Боишься. И бежишь, как трусливая девчонка.
- Не бегу! И я не трусливая!
Так- то оно лучше. Сопротивление он еще стерпит, но покорного страха… когда она, бледная, дрожащая, пятилась от него… Он глубоко нахлобучил шляпу.
- Как хочешь. Но если останешься, смотри, чтоб не пропадало яблочное повидло, - добавил он ядовито.
- В следующий раз я тебе им врежу в лоб, - пробормотала Тэсс себе под нос.
- Я это слышал.
Она со злостью уставилась на него.
- А если хоть раз еще швырнешься в меня каким-нибудь тортом…
- Я его швырял не в тебя, а в стену, -уточнил Каг. Она залилась краской.
- Я на него два часа потратила!
- То нет повидла, то проклятый торт, чертовы бабы… - бубнил он, топая по коридору и звякая шпорами.
Тэсс несколько секунд постояла у кровати, потом, еще не вполне придя в себя, поставила на кровать чемоданы и начала выкладывать вещи. Оставаться было безумием, но ехать было некуда. Рассказ Kaгa попал в самую болезненную точку, ту, которая откликалась на горе обиженных малышей.
