Но и сейчас не следовало торопиться. Поэтому он поднимался за Джулианой по лестнице, чуть придерживая ее за локоть — не более того. Уже в комнате, переступив порог, он подождал, когда она найдет свечу. Потом осмотрелся. В мерцающем свете свечи комната казалась бедной и убогой. И здесь было ужасно холодно и сыро. Конечно же, такая женщина, как Джулиана, заслуживала лучшего жилища.
— Хотите чаю? — спросила она. — Ох, как тут холодно…
Кейн положил ладони ей на плечи и, чуть наклонившись, прижался губами к ее шее, наслаждаясь чудесным женским ароматом.
— Нам будет теплее в постели, — сказал он шепотом.
Он в тот же миг почувствовал, как Джулиана вздрогнула и напряглась. И приготовился использовать все свое красноречие, чтобы склонить ее к неизбежному. Но уже через несколько секунд стало ясно, что можно обойтись и без красноречия. Тихонько вздохнув, Джулиана расслабилась в его объятиях, и он наконец-то позволил себе легонько погладить ее плечи и груди. Когда же она скинула плащ, он снова прижал ее к себе и провел ладонями по ее бедрам. Внезапно Джулиана отпрянула и пробормотала:
— Простите… Мне нужно, несколько минут, чтобы подготовиться.
— Позвольте вам помочь. — Кейн сжал ее руку. Раздевать женщину — это тоже удовольствие, и он не хотел от него отказываться. — Я помогу вам расстегивать пуговицы.
Она взглянула на него с искренним удивлением.
— Но ведь я же сумела их застегнуть. И никто мне не помогал. У меня здесь нет горничной.
Высвободив руку, Джулиана шагнула к двери, ведущей в спальню. Обернувшись, она сказала:
— Дайте мне несколько минут.
В следующее мгновение она проскользнула в комнату и закрыла дверь прямо перед носом Кейна.
— Не пытайтесь расстегнуть эти пуговицы без меня! — прокричал он. — Ничего у вас не получится!
Кейн опасался, что там, за дверью, Джулиана придет в себя и, возможно, передумает… Чувствуя, что теряет присущую ему самоуверенность, он приложил ухо к двери, пытаясь понять, чем она занимается. И не услышал ни шороха платья, ни стука комодных ящиков, что свидетельствовало бы о каких-то приготовлениях. Но чем же она там занималась? Обычно женщины в таких случаях наводили в комнате порядок, что не очень-то ему нравилось. Он получал удовольствие от «женского» беспорядка — висящих на стуле чулок, забытых на кресле платьев, разбросанных на туалетном столике коробочек и флаконов с духами. Впрочем, у Джулианы, как Кейн подозревал, едва ли имелось изобилие подобных женских безделушек; и, кстати, он был намерен изменить такое положение вещей.
