Что же, вкусы и мода и впрямь бывали довольно странными. Ведь если, например, посмотреть на портреты эпохи английской Реставрации, то можно подумать, что почти все леди того времени страдали от какой-то болезни, следствием которой было пучеглазие. А в настоящее время сэр Томас Лоуренс, выдающийся светский портретист, изображал надменных элегантных красавиц с необычайно холодными глазами, отпугивавшими даже самых пылких мужчин.
К счастью, мода лгала. Кейн прекрасно знал, что не все модели Лоуренса были столь холодны и неприступны. Некоторые светские дамы не желали видеть его в своих гостиных, зато другие, игнорируя «дурную славу» маркиза, охотно принимали его даже в своих спальнях. Леди и актрисы, жены и шлюхи — все они были всего лишь женщинами. А Кейн знал истину, известную далеко не всем мужчинам; он давно уже понял: поведение женщины зависело вовсе не от особенностей ее внешности, а от того, что у нее в голове.
— Les tres jolies heures[1], — раздался вдруг голос, прервавший раздумья маркиза.
Повернув голову, Кейн увидел стоявшего перед ним Хьюго Хартли. Уже почти час это помещение, заполненное пыльными книгами, принадлежало ему одному, — если не считать швейцара, терпеливо дожидавшегося, когда он наконец закончит разглядывать шедевр братьев Лимбург, созданный для герцога Бургундского. Поднявшись с кресла, Кейн приветствовал лорда Хьюго Хартли сдержанным поклоном.
— Великолепно, Чейз, не правда ли? — спросил Хартли.
Лорд Хьюго не относился к близким друзьям Кейна, называвшим его по имени, и в этом не было ничего удивительного. Напротив, было бы удивительно, если бы восьмидесятилетний старец относился к друзьям молодого маркиза.
— Да, замечательно, — согласился Кейн. — Вы заинтересовались?
— Увы, это слишком накладно для моего кошелька, — заявил престарелый джентльмен, и в его голосе послышалось горькое сожаление. — Однако должен заметить, что «Бургундский часослов» — одна из ценнейших рукописей, когда-либо существовавших на свете. Как странно, что Тарлтон владел ею, но никто об этом не знал.
Маркиз невольно усмехнулся. Лорд Хьюго даже не подозревал, насколько это странно. Немного помолчав, Кейн спросил:
— А вы не знаете, как она к нему попала?
— Это хотели бы выяснить все английские коллекционеры.
— Я думал, что вы знаете все… — протянул Кейн.
— Нет, сэр, далеко не все. — Лицо лорда Хьюго оставалось непроницаемым, однако он посмотрел на Кейна с некоторым интересом. — А вы, Чейз… Знаете, я очень удивился, когда увидел вас здесь.
