Но Гамид — это Гамид, и переубедить его трудно.
Я в жизни своей не воровал — разве что в детстве, пока еще бегал голый. Но на сей раз пришлось — я стянул у господина Осейфа пузырек с маковой настойкой, которую он пил на ночь, потому что его часто допекала бессонница. Для этого я выбрал подходящий день — господин сказал нам так:
— Пользуйтесь моей добротой, земляные черви, вечером вы мне не нужны, я буду на третьем ярусе. Вот вам «кувшин», купите себе пива. Бубук, если меня будут искать, спустишься и всё расскажешь.
Я понял — та дверь, которую показала мне Лиш, будет открыта!
Он сказал это утром, основательно поругавшись с людьми, которые надстраивали Трубу. Башня росла так: сперва возводили из больших обтесанных камней очередной кусок Трубы, потом одевали ее в рубашку из кирпичей, скрепленных земляной смолой, и глины, которую забивали между кирпичными стенками и утаптывали; при этом оставляли проходы к стене, а также разные помещения. Затем устраивали следующий кусок норы и самыми последними — помещения для богатых людей, желавших жить на верхних ярусах. Когда они были готовы, отделывали новый кусок наружной стены — выкладывали изразцами, вешали красивые ставни на окна, ставили резные столбики на балконы. Всё это я узнал, когда таскал носилки с господином Осейфом, а если бы согласился на договор с Зубастым, то не узнал бы вовсе.
Так вот, я узнал про его замысел утром, а днем, когда мы принесли его обедать, унес пузырек. В норе я ухитрился передать пузырек Рухаку, мальчику, разносившему по ярусам таблички, вместе с медовым пирожком. Рухак отнес его Гамиду, а Гамид ухитрился сбежать от наших вместе с тачкой, когда все спускались вниз за глиной, и улегся поспать, показав на солнечных часах, когда его нужно разбудить.
Мы не знали, сколько маковой настойки требуется крепкому парню, чтобы заснуть. Господин Осейф капал в воду, считая при этом до двадцати. Мы решили, что его хилому телу этого довольно, а Гамиду нужно побольше. Со счетом у нас плохо — когда при нас считают вслух, мы понимаем, о каких числах речь, но сами после двадцати путаемся, да и неудивительно — в Субат-Телле не было ничего такого, что требовало бы больших чисел.
Гамида подняли на ноги с большим трудом, положили его руки на палки тачки и вытолкнули из дверей. Он почему-то решил, что находится у входа в нору, а может, видел этот вход во сне, и побрел с пустой тачкой наверх. Я не слышал, чтобы люди спали стоя, но, наверно, иногда и такое случается.
