Пока совершался рискованный переход, корабли получали мало помощи от портов. Вместительный Суда – Бэй имел лишь одну разгрузочную пристань, способную управиться с двумя небольшими кораблями, Ираклион мог принять четыре, а в Ханьи и Ретимноне корабли разгружались на лихтерах.
Тем не менее англичане рассматривали Крит, находись он в руках врага, как возможную угрозу своим морским путям в Восточном Средиземноморье. Под их контролем он мог бы служить, как они считали, морской заправочной станцией и передовой базой, с которой корабли и самолеты ее королевского величества могли бы беспокоить немцев в Эгейском море.
При быстрой высадке на Крит эта стратегическая концепция Британии могла бы стать вполне убедительной. Но англичане не спешили, несмотря на постоянные понукания Черчилля и многочисленные тщательно разработанные предложения британских начальников штабов.
Небольшое число солдат направлялось на остров; средств доставки добавили, установили несколько (что было явно недостаточно) противовоздушных орудий, а также построили или расширили взлетно – посадочные полосы.
Медлительность можно было отчасти понять.
Крит имел не главное стратегическое значение. 18 апреля британские начальники штабов заявили генералу Уэйвелу: «Победа в Ливии – прежде всего; затем эвакуация солдат из Греции; корабли для Тобрука, если это будет необходимо для победы, должны быть подготовлены, Ирак можно проигнорировать, а Крит разработать позже» [10].
Недостаточно было ходить кругами. Но ясно определенной цели и побудительного стимула не хватало. В период с ноября по конец апреля на Крите сменилось несколько британских командующих; там была военно – воздушная база, но на ней мало самолетов и еще меньше вспомогательных средств; там была военно – морская база, но ее портовые возможности оставались допотопными, гавани открытыми для бомбежек и не охраняемыми сеточными заграждениями.
Уязвимость Крита драматически проявилась 26 марта, когда шесть итальянских быстроходных катеров проникли в залив Суда, атаковали и повредили крейсер «Йорк» [11].
Для немцев Крит имел меньшее значение, чем Греция. Окончательное решение напасть на остров не принималось до 25 апреля. Однако к этому призывал рейхсмаршал Геринг, заинтересованный в Средиземноморской кампании и желающий продемонстрировать способности летчиков люфтваффе. Нападение на Мальту с воздуха было изучено, однако возникли многочисленные возражения, и поэтому в качестве замены люфтваффе с энтузиазмом взялись за Крит [12].
