— Ты уверен?
Он подошел ближе. Его рука заживала, но следы ее прикосновений еще оставались.
«Мы только калечим друг друга».
Дония встала и вышла. Ей было тяжело смотреть на разрушения в собственном доме.
«Опять».
Кинан вышел следом.
Дония прислонилась к стене дома.
«Сколько раз я вот так стояла здесь, пытаясь держаться подальше и от Кинана, и от прежней королевы Зимы?»
Последняя попытка сближения Зимы и Лета окончилась трагически, и Доний не хотелось повторений.
— Не хочу, чтобы мы уподобились им и погубили друг друга, — прошептала она.
— Мы не такие, как они. Ты совсем не похожа па Бейру.
Кинан больше не прикасался к Доний. Он сел на ступеньку крыльца.
— Если у нас есть хоть какой-то шанс, я не намерен отказываться от тебя.
— Вот какие у нас шансы.
Дония кивнула в сторону своей развороченной гостиной.
— Мы на минутку забылись.
— Опять забылись, — добавила она.
— Да, но… мы научимся с этим справляться. Мне нельзя было до тебя дотрагиваться, но ты плакала, и… — Он стиснул ее руку. — Я забылся. Ты заставляешь меня забывать о себе.
— А ты меня. — Дония повернулась к нему. — Никто другой не может так разозлить и так возбудить меня, как ты. Я люблю тебя почти всю свою жизнь, но мне горестно видеть, как все разворачивается.
Кинан замер.
— А точнее?
Дония рассмеялась. Ее хватило на пару секунд.
— Будь у тебя другая королева, все могло бы устроиться. Но я знаю тебя, Кинан. Я вижу, как вы с ней сближаетесь.
— Она — моя королева.
— И ее присутствие делает твой двор сильнее. — Дония покачала головой. — Я знаю. И всегда знала. Ты никогда не был моим.
— У нее есть Сет.
Дония заметила среди деревьев дев-боярышниц. Их выдавали крылья, блестевшие в темноте. Она продолжала, взвешивая каждое свое слово:
— Он умрет, как умирают все смертные. И что тогда?
— Я не хочу расставаться с тобою.
— И видеться в темноте, когда ее нет рядом. Несколько ночей в году…
Дония вспомнила мгновения, когда они по-настоящему оставались вдвоем. Именно мгновения, минуты, вырванные украдкой. И от этих мгновений еще тяжелее переносились долгие месяцы, когда даже простой поцелуй был опасен.
Она смахнула ледяные слезы.
— Мне этого мало. Я думала, что хватит, но мне нужно больше.
— Дон…
— Пожалуйста, дослушай меня. — Она села рядом. — Я тебя люблю. Я была готова умереть во имя своей любви к тебе… Но я же вижу: ты обхаживаешь ее и все равно продолжаешь приходить сюда. Чар твоего обаяния не хватит, чтобы околдовать нас обеих. Что Айслинн, что я — мы обе отличаемся от твоих летних дев.
