Крик сторожа застал меня за работой. Я не ответила, так как была занята обработкой одного из самых больших камней. Встревоженный страж завопил еще громче:
– Эй, ты-ы-ы! Почему не отвечаешь? Где ты там?
– А ты что, не видишь? – спросила я, не прекращая работы.
– Ясное дело, не вижу! – отозвался он с заметной радостью. – У тебя там темно как в могиле.
– Так надень очки! – посоветовала я и поинтересовалась – Как здоровье?
– Чье здоровье?
– Твое, разумеется. Живот не болит?
– А почему он должен болеть?
– А потому, что каждый день ты наваливаешься им на эту дыру и орешь изо всех сил.
– А откуда ты знаешь, что я лежу на животе?
– А что, ты висишь вниз головой?
Похрюкиванье и новый вопль:
– Угадала, я и впрямь лежу на животе. Эй, послушай! Ты должна что-то сказать.
Теперь удивилась я:
– Что я должна сказать?
– Ну шефу! Ты ему должна что-то сказать, так ведь? И будешь тут сидеть, пока не скажешь, так ведь?
– Все правильно. А что?
– Дура ты! Ведь тебя выпустят, как только скажешь. Почему не говоришь?
– Потому что мне вовсе не хочется отсюда выходить. Мне тут нравится. А почему ты мне еду спускаешь сверху, а не передаешь через дверь?
– Одному человеку этой двери не открыть. Ты что, не видела разве? Всегда отсюда спускали тем, кто сидел внизу. Ну, хватит болтать, забирай еду и возврати кувшин.
– Подождешь, не горит…
Прервав работу, я опорожнила корзинку и положила туда пустой кувшин. Мне пришло в голову, что он сможет мне пригодиться. Придется соврать, что разбился. Но это немного позже, дня через два-три, а пока надо завязать дружбу со сторожем.
– Эй, есть ли у тебя семья? – поинтересовалась я.
– Какая семья?
– Не знаешь, какая бывает семья? Жена, дети…
– Ты что, нет, конечно! Зачем мне это?
– А сколько тебе лет?
– Семьдесят восемь! – с явной гордостью провыл он. – Послушай, если тебе что надо от шефа, говори скорее, а то завтра его не будет.
– Хочу ананасный компот! А ему передай мое пожелание опаршиветь.
Как видно, он получил четкое указание немедленно передавать все, что я ни скажу, так как поспешно удалился, не кончив разговора. Я вернулась к работе.
Не так уж трудно было вытаскивать из стены небольшие плоские камни. Время от времени приходилось прибегать к каблукам. Значительно труднее было извлекать крупные камни, но зато нагляднее были тогда результаты труда. Одним камнем, длинным и плоским, я стала пользоваться как рычагом. Со временем у меня накопилось достаточно орудий труда, так что не было нужды больше пользоваться туфлями.
