Сэм прошелся по Ривингтон, миновал «Портных Хо Вонг», еще открытых в восемь вечера. Магазин подержанной мебели был уже заперт и темен, но неоновая, красная с синим вывеска «Закусочная Берни» еще окрашивала тротуар в свои цвета. Из окон квартир над магазинами лился свет, крыши выстроившихся вдоль бордюра старых автомобилей поблескивали.
В конце квартала, на углу, поднимались к каменной церкви ступени.
Сэм остановился у потрепанной непогодой доски с названием церкви: «ХРАМ ХРИСТА ИСКУПИТЕЛЯ». Чуть ниже — распорядок служб: «МЕССЫ В 6.00, 8.00 ЕЖЕДНЕВНО. ТОРЖЕСТВЕННАЯ ВОСКРЕСНАЯ МЕССА В 10.00. ИСПОВЕДИ В 19.00, ПО СРЕДАМ И ПЯТНИЦАМ. МОНСЕНЬОР ВЕНЧЕСЛАВ ЛАЧИНСКИ, СМН. МОНСЕНЬОР РОБЕРТ ПАТРЕЛЛИ, СМН».
«Слуга Марии Непорочной». Слова эти сохранились в памяти со времен учебы в приходской школе. Сэм снова перевел взгляд на название церкви: «Храм Христа Искупителя». Вытащил из кармана фотографию. Ступеньки те самые. Дверь тоже. И буквы: ЕЛЯ.
Сэм подергал дверь и не удивился, найдя ее запертой. Он взглянул на соседнее здание, построенное из такого же камня, — похоже, в нем жили приходские священники.
— Доллара лишнего не найдется? — Человек в лохмотьях помахал ему рукой с лестницы, ведущей в подвал церкви.
Сэм смотрел сверху вниз на лицо в подтеках грязи, увенчанное темной шерстяной шапочкой.
— А еще бы лучше пятерку, странник. Нас тут много, есть с кем поделиться.
Сэм вытащил несколько бумажек, опустил в протянутую ладонь пятерку и направился к дому священника — в спину ему понеслись благословения.
Сэм нажал на кнопку звонка. Прошло несколько минут, и дверь распахнулась, выглянула женщина. Широкое лицо, седые волосы под розовым платочком. Женщина молчала, ожидая, что он заговорит первым.
— Вы не могли бы сказать, это не монсеньор Лачински? — Сэм с фотографией в руке подступил к женщине.
— Нет.
— Тогда это, должно быть, отец Патрелли?
Женщина не ответила. Сэм улыбнулся ей:
— Я ищу старых друзей жены, она недавно скончалась. — Он снова протянул фотографию: — Это единственный снимок, какой у меня есть.
Женщина покачала головой и начала закрывать дверь.
Сэм просунул ногу меж дверью и косяком.
— А нельзя мне поговорить с кем-нибудь из священников?
— Вы приходить завтра днем.
Дверь придавила ступню, и Сэм с неохотой убрал ногу. Дверь тут же закрылась, свет погас. Сэм перешел на другую сторону улицы и направился к «Закусочной Берни».
Внутри пахло горелым маслом и сигаретным дымом. Сэм сел на табурет у стойки, попросил чашку кофе и пару пончиков. Когда бармен принес заказанное, Сэм двинул к нему по стойке фотографию.
