— Вы не согласитесь сходить со мной куда-нибудь?
— Вот это нет. Я помолвлена.
— И кто же этот счастливчик?
— Летчик датской армии.
Дигби заговорил тихо, но сосредоточенно:
— Прошу вас, взгляните на это. — Он достал из кармана лист бумаги и протянул ей. Это была расшифровка вражеской радиограммы. — Вы ведь говорите по-немецки?
Она внимательно прочитала написанное.
— Информация от Фрейи?
— Вот это нас и озадачило. В немецком такого слова нет. Я думал, может, это на каком-нибудь из скандинавских языков.
— В некотором смысле — да. Фрейя — это скандинавская богиня.
— А-а-а… — задумчиво протянул Дигби. — Что ж, это уже кое-что, хотя далеко мы не продвинулись.
— А в чем дело?
— Мы теряем слишком много бомбардировщиков.
Гермия нахмурилась:
— Я читала в газетах о последнем рейде — пишут, что все прошло успешно.
Дигби молча посмотрел на нее.
— А, понимаю. Сколько же мы потеряли самолетов?
— Пятьдесят процентов.
— Боже мой! — Гермия отвела взгляд. — Если так будет продолжаться…
— Вот именно.
Она снова взглянула на расшифровку:
— Фрейя — это шпион?
— Расскажите-ка мне про богиню поподробнее.
— У Фрейи есть бесценное золотое ожерелье. Его охраняет страж. Кажется, его зовут Хеймдалль. Возможно, Фрейя — шпион, который имеет доступ к информации о времени и месте налетов.
— Или же прибор, который засекает самолет еще до того, как он оказывается в зоне видимости, — сказал Дигби.
— Я только что вспомнила: Хеймдалль может видеть на сотни километров вокруг — и днем, и ночью.
— Тогда это больше похоже на прибор. — Дигби допил чай и встал. — Если у вас появятся еще какие-нибудь соображения, дайте мне знать.
— Разумеется. Где мне вас найти?
— Даунинг-стрит, десять.
— Ого! — воскликнула она. — Ну что ж, до свидания.
— До свидания.
Она посмотрела ему вслед. Очень интересный получился разговор. Дигби Хор, видно, человек влиятельный. Должно быть, сам премьер-министр озабочен потерями бомбардировщиков. Но упоминание в шифровке Фрейи — это совпадение или действительно все как-то связано со Скандинавией?
Гермия свалила недоеденный обед в ведро для объедков и вышла из столовой. Зеленая лужайка с вековыми кедрами и с прудом была теперь изуродована построенными наспех бараками, в которых разместили сотни служащих. Гермия прошла через парк к дому — викторианскому особняку красного кирпича. Поднявшись по парадной лестнице, она направилась в свой кабинет, крохотную комнатушку в крыле для прислуги. На столе ее ожидал пакет из Копенгагена.
