— Понятно.
— Если он не у друзей, значит, прячется еще у кого-то из подпольщиков. Мы с тобой останемся на похороны, посмотрим, кто приедет. Наверняка тут появится человек, которому известно, где Харальд.
Коляска остановилась у дома Акселя Флемминга.
— Я хочу вернуться в гостиницу, — сказала Тильде. — Не возражаешь?
Родители ждали их к обеду, но Петер видел, что Тильде не в настроении.
— Хорошо. Поезжай к причалу, — крикнул он кучеру.
Некоторое время они ехали молча. На набережной Тильде сказала:
— Я предпочла бы возвратиться в Копенгаген. Мне не понравилось то, что здесь произошло.
— У нас не было другого выхода! Мы обязаны были заставить их выложить все, что им известно.
— Долг и обязанность — это еще не все.
— Пустые слова! Когда отступаешься от долга, все в этом мире идет наперекосяк.
Паром стоял у пристани. Тильде вышла из коляски.
— Но такоза жизнь, Петер.
— Поэтому-то и существуют преступники. Разве ты бы не предпочла жить в мире, где каждый выполняет свой долг? Если бы за каждым преступлением неминуемо следовало наказание, у полиции было бы куда меньше забот!
— Ты хочешь именно этого?
— Да! И если я когда-нибудь стану начальником полиции, так все и будет.
— До свидания, Петер.
Она пошла к парому, а он крикнул ей вслед:
— Так что же я сделал не так?
Но она даже не обернулась.
В предутренних сумерках Харальд стоял у двери на кухню замка. Времени было половина четвертого. В руках он держал пустую двадцатилитровую канистру. В бак «Хорнет мота» вмещалось сто семьдесят литров бензина, то есть приблизительно девять канистр. Законным путем бензин раздобыть было нельзя, и Харальду оставалось одно — украсть его.
Дверь бесшумно отворилась, вышла Карен в сопровождении старого рыжего сеттера Тора. Карен даже в мешковатом зеленом свитере и старых коричневых брючках выглядела потрясающе. Она назвала меня милым, вспомнил он. Милым…
Карен ослепительно улыбнулась и сказала:
— Доброе утро!
Ее голос в рассветной тиши прозвучал слишком громко. Харальд приложил палец к губам.
Они направились к лесу. Поравнявшись с палатками, огляделись. Около палатки, где размещалась столовая, прохаживался, позевывая, одинокий часовой.
Бензин ветеринарной роты хранился в цистерне, стоявшей метрах в ста от палаток, у дороги, которая вела к замку. Харальд уже выяснил, что к цистерне присоединен ручной насос, а запора никакого нет. Кран находился со стороны дороги — чтобы удобнее было заправляться. И тех, кто им пользовался, от лагеря было за цистерной не разглядеть.
