— Откуда вы, герр Мюллер?
— Я родом из Любека.
— Вы хорошо говорите по-датски.
— Когда я был ребенком, наша семья приезжала сюда отдыхать.
— Желаю вам приятно провести время, — сказала Гермия, вставая.
— Благодарю. И вам того же.
Она вышла из столовой, размышляя, не слишком ли любезно себя вела. Излишнее дружелюбие вызывает не меньше подозрений, чем враждебность.
Выводя велосипед, она увидела Свена, который грузил вещи в багажник «вольво». Задние сиденья в салоне были сняты — там лежали его инструменты.
— Прошу прощение за мой поступок, — сказал он. — Я не хотел показаться грубым. Но я вырос в семье военного. Мне трудно смириться, что мы так быстро сдались. Мы должны были сопротивляться врагу. Мы и сейчас должны сопротивляться!
Гермия дотронулась до его руки.
— Вам не за что извиняться, — сказала она и уехала.
Гермия подошла к стене замка, выходившей на море, прислонила к ней велосипед и села полюбоваться пустынным пляжем внизу.
— Привет, Гермия, — раздался знакомый голос.
Она обернулась и увидела, что к ней идет, широко раскинув руки, улыбающийся Арне. Он поджидал ее за башней. Она кинулась к нему, прижалась к его груди.
Он осыпал ее поцелуями, а она уткнулась носом ему в шею, вдыхая знакомый запах армейского мыла, бриллиантина и авиационного топлива.
Чувства захлестнули обоих, поцелуи становились все более страстными, а ласки — все более настойчивыми. Колени ее подкосились, и она рухнула на траву, увлекая его за собой. Она судорожно расстегивала пуговицы на его брюках, он задрал подол ее платья. Она понимала, что их увидит любой турист, приехавший полюбоваться развалинами, но сдерживаться не было сил.
Потом они лежали неподвижно. Ей было приятно ощущать тяжесть его тела. Но в любой момент сюда могли прийти.
— Еще один поцелуй, и встаем, — пробормотала она.
— Ладно. — Он нежно поцеловал ее и поднялся.
Гермия тоже встала, отряхнула платье. Она прислонилась к стене, и Арне обнял ее за плечи. Очень трудно было опять переключиться на войну, шпионаж, обман…
— Я работаю на британскую разведку, — выпалила она.
— Я так и подозревал. Ты очень рискуешь.
— Теперь и ты рискуешь — уже потому, что ты сейчас здесь, со мной.
Она должна была рассказать ему все. Она хотела просить его рискнуть жизнью, и он имел право знать, ради чего. Она рассказала про «Ночных стражей», про огромные потери, которые несет британская авиация, про радарную установку на его родном острове Санде, про то, чем занимался Пол. Выражение его лица изменилось. Веселые искорки в глазах погасли, исчезла неизменная улыбка. Видно было, что он встревожен.
