— Может быть, один из порталов в Зачарованные Земли на какое-то время открывался? — спросила я, уткнув подбородок в колени. — Если да, в них могла пройти другая сида… — Не закончив фразы, я посмотрела из-под ресниц на Тавиша и на воду перед ним. И отгородилась от него небольшим бруствером, который выстроила пальцами ног.
Тавиш снова фыркнул, и от него в темные морские дали разбежались пенные барашки.
— Никто из нас не в силах открыть врата без ведома других!
Я надеялась на более содержательный ответ, в котором, например, упоминалось бы о том, открывались все-таки порталы или нет, но Тавиш был из диких представителей волшебного народа, а с ними бывает трудно. Они с легкостью умалчивают обо всем, о чем не считают нужным распространяться, причем зачастую просто так, из чистой вредности.
Я зашла с другой стороны:
— А вдруг это сида открыла врата?
— Такого скверного нрава, как у волшебного народа, на всем белом свете не сыщешь. — В улыбке Тавиша появилась резкость. — А леди Мериэль с леди Изабеллой между тем отказываются заключать с королевским посланцем даже перемирие. — Он наклонил голову, серебряные бусины зазвенели — дреды свесились вперед, и по воде в ямке пошла рябь. — Если другая сида решит навестить Лондон, она не обнаружит прохода. Врата теперь запечатаны и с нашей стороны.
Зараза! Значит, надежды на порталы нет! Но на запись с камеры видеонаблюдения все равно стоит посмотреть. Теплая волна перекатилась через бруствер и намочила мне ноги, взметнув вокруг них сахаристые песчинки.
— Можно мне тогда прокрутить запись? — спросила я, отодвигаясь на дюйм назад. — Вдруг что-нибудь разгляжу.
— Ах, конечно, куколка. — Тавиш улыбнулся и скользнул под воду. — Только сначала искупайся со мной, — прошептал его голос в моем мозгу.
Я поднялась на ноги, стараясь двигаться медленно, но не слишком, чтобы не разгневать его, чтобы его магия не начала притягивать меня еще сильнее.
— Мне не стоит купаться с тобой, Тавиш.
Вода бурлила вокруг моих щиколоток, намочила джинсы. Я посмотрела на палатку, понимая, что надо выйти из моря на сухую землю, но вода велела остаться, было что-то томительно-мечтательное в том, как она любопытной рыбкой тыкалась мне в колени. Я опустила глаза на Тавиша, парящего под водой, из его жабр поднимались цепочки аквамариново-бирюзовых пузырьков. И смотрела как завороженная, как они разбивались о темную поверхность моря, словно падучие звезды.
— Приди ко мне в глубины, владычица моя.
