Какой-то стук за окном вернул Нэнси к реальности. Так что же, через пару дней, после того как ее похитили и ограбили, она как ни в чем не бывало примет приглашение пообедать цветочным салатом и пиццей? Бармен-аргентинец в клубе, где она играла в гольф, назвал бы то, что с ней произошло, «экстравагантным происшествием». Очень сексуальное слово «экстравагантный» — «ваг», «вагина». Она не была уверена, что правильно выделила корень слова и его значение, порывалась заглянуть в этимологический словарь, да так и забыла.
Странно, но у нее была необоримая уверенность, что эта ее ночная прогулка на машине с двумя мальчишками каким-то образом изменила ее.
Она не знала, что это за изменения. Пока не знала.
В три часа ночи Тайлер спустился в гостиную, разбудил ее и сказал, что только что был какой-то почти оскорбительный звонок, и потребовал объяснить, что все это значит.
— Я думал, что ты с Мадлен в «Арт-клубе».
— После спектакля мы зашли к ней немного выпить. Я ехала домой и остановилась у светофора. Вдруг двое мальчишек запрыгнули в машину и заставили везти их по Кингсвею.
Тайлер моргнул два раза подряд.
— Господи, какая же это отвратительная улица! — продолжала Нэнси. — Я хотела сразу же тебе все рассказать, когда добралась до дому, но ты не проснулся.
Он вспыхнул.
— Нэнси, ради Бога! Я ведь не нарочно. Я принял снотворное.
— Один из них угрожал мне ножом.
— А?…
— Нет. Они даже и не пытались.
Ее любящий муж кивнул так, как будто было совершенно естественно, что никто не покусился на ее женское достоинство.
— А они тебя не ограбили?
— Конечно, ограбили! Было бы слишком странно, если бы им были одинаково безразличны и секс и деньги.
— Извини, милая. Я несколько растерялся. Они отняли у тебя кредитные карточки?
— Да, и чековую книжку тоже.
— А на чеках — твой адрес и телефон.
— Наш, Тайлер.
— Конечно, конечно, наш.
— Я устала и пойду спать.
— Нет, сейчас мы должны позвонить в полицию.
— Зачем?
— Но тебя же похитили?
— Но ничего же не случилось, Тайлер! И я слишком расстроена, чтобы отвечать на вопросы полицейских.
Тайлер открыл было рот, чтобы возразить, но Нэнси его опередила:
— И еще я сейчас много выпила. В общем-то, я почти пьяна.
Тайлер проверил, сколько осталось в бутылке виски, и вздохнул.
Утром они завтракали в молчании. Тайлер допил вторую чашку кофе, подошел к висевшей в кухне трубке радиотелефона и позвонил в полицию.
— Зря ты это делаешь, Тайлер. Правда зря, — сказала Нэнси.
Он посмотрел на часы и проговорил в трубку: «Да, это срочно». Потом, помолчав немного, назвал свое и ее имя, их домашний адрес. После еще одной короткой паузы он с необыкновенной точностью описал, что произошло с Нэнси прошлой ночью. Повесив трубку, он сказал ей:
