Дуракам везёт? Не такие уж они и дураки!
Хенрик Ягодзиньский.
День Даши (Дашук, как звал её папа) начинался не так уж и плохо. Она проснулась в хорошем настроении и если обычно она уходила в сад с боями, хныча и всячески саботируя процесс умывания — расчёсывания-одевания, в это утро в отличие от обычных всхлипываний и жалоб, она спокойно отправилась в сад. То ли потому что за окошком светило набирающее силу солнышко, то ли потому что мама разрешила взять с собой одну из маленьких кукол. У куклы было очень красивое платье и Даша, сжав куклу в руке, поцеловав мамочку на прощанье, шмыгнула в группу.
Воспитательница объявила детям, что у Лены Михайловой сегодня день рождения и после завтрака всем роздали по конфете. До обеда она играла с девочками вместе, устраивая куклам чаепитие. А потом всё испортил противный Вовка. Вовка Позлеев. Позюлькин-Писюлькин. Он всегда всё портил и ломал. И ещё он был ябедой. Началось с того, что он вытер козявки, добытые из носа, об красивое платье Леночки. Леночка расплакалась, а Вовка, не унимаясь, дразнился и потом ещё плюнул на её куклу, вот в этот момент Дашук и вцепилась в Вовку.
Она расцарапала ему щёку, и пребольно тяпнула за спину, уже верещавшего, и пускающегося на утёк Вовку. Воспитательница Алла Николаевна (молодая, дебелая деваха 24-х лет) читавшая книгу за своим столом оторвалась от чтива только в тот момент, когда вопящий благим матом Вовка нёсся на всех парах к её столу. Первое что она увидела это его кровоточащую щёку. Выяснить, кто это сделал, было делом минуты, и Даша была отправлена на Стул Позора. Даша расплакалась от такой несправедливости и, отсидев на стуле минут пятнадцать, попросила, чтоб её выпустили. А дальше… Дальше Алла Николаевна потребовала, чтоб она извинилась перед Вовкой. Даша уже собиралась выпалить магическую фразу отпущения со Стула Позора. «Прости-меня-пожалуйста-я-больше-так-небуду», но, наткнувшись на ухмыляющуюся рожицу Вовки, которого Алла Николаевна подвела к ней для извинений, вдруг сказала:
— Не буду.
— Даша, смотри, как ты его расцарапала! Разве так ведут себя хорошие девочки? Что мы скажем Вовиной маме? (Действительно — подумала Алла Николаевна — Вот что я скажу этой истеричке? Надо бы сказать матери Дашки, всё равно её раньше забирают обычно, чтоб готовилась сама с ней разговаривать. Пусть сами со своими выродками разбираются. Как бы до заведующей не дошло, эта истеричка способна и настучать. Дерьмо. Блядь).
