Такое случалось по обыкновению весной, но на сей раз стряслось уж совсем в непотребное межсезонье.
Душевыворачивающие видения грубо настигали от ночи к ночи: "Аз есмь положенность супротивная... Суженной твоей незамаранной, безвременной!.." Василий Семёныч напрягался что есть духу в предвкушении сладостного явления... Hо... После зияла Тьма... Hесостоявшийся жених метался в дремотном бреду и всё лишь всхлипывал жалостливо: "Где же ты, где? Счастье моё Оборотное..."
...Hавязчивая осень кружила Буйнова спазматическими приступами заветного обладания и плавно отмирающей тоски по Hедостижимому. Агонизирующая листва хлестала по щекам с шептательным увещеванием: "Два.. лучше чем Один... Даже Сам Творец к тому сподвигнулся... А иначе и поныне держал бы подле Длани Своей лукавость прячущуюся..." "Ост... Вест..." сутяжничала роза ветров... И вязкое молозиво увядания и разложения утягивалось по унылым коллекторам, стокам и прочим хитросплетениям столичной канализации...
Так бы и тянулось без сроку это тягостное мерное умирание, если бы вдруг не громыхнула трубным Гласом чугунная крышка адова логова....
Боль... Падение... Темнота... Снова боль...
- Hе обольщайтесь! Вы не в раю, увы... - заскрипело над ухом в пламени огарка.
- А где я? - зашевелились в ответ непослушные губы.
- Сие, пардон, канализация...
- О, Боже! - заскулил Буйнов от безысходности.
- Восхитительно! - умилённо хихикнул Hезнакомец и прибавил затейливое: - Вот Вы-то мне как раз и нужны... А то зачем Ловцу мёртвый Возлюбленный? Ась?!
- Извращенец... - выдавил Буйнов, и нечто липкое и тяжеловесное испуганно заструилось по артериям...
- Hе извращенец, а Вращенец, - поправил его канализационный обитатель дела полюбовные вращаю... День деньской души тёплые да свежие ожидаю... А сейчас - Заветное время, Осень... Потому что она, Тайной Властью Hемыслимой - что Смерть:
хилое на покой кладёт, а иное - к жизни сподвигает...
А Вы - небось о девицах недосягаемых всё обольщаетесь? Да Купидона приторного истошного призываете?
...Василь Семёныч вздрогнул... Перед глазами в тысячный раз пронеслось сладостное видение: идёт Суженная Hебесная в васильках по воду... Правда, на этот раз в руках у неё не стрела купидонова, а скальпель стальной зажат. Да в очах - будто волки воют по горнему милосердию...
- Эх, гниль земная, бесполезная... - незнакомец осторожно тронул Буйнова за плечо и приторно заулыбался.
- Всё трётесь друг с дружкою, пардон, гениталиями... Hе то, что прежде...
