Страна зари и трав цветущих, не знавшая смертельный тлен.
Легенды призрачного мира останутся среди людей —
В словах ли, музыке, картинах… Свет эльфов времени сильней!
…Теперь же утро наступает, Эльнир погасла в небесах —
К рассвету город оживает, уснувший в серых облаках…
Часть вторая: ГОРОДСКИЕ ЭТЮДЫ
Застыли луга под росою вечерней, горя под луною ковром серебра,
Из чащи лесной, самой темной и древней, выходит ведунья, как время стара.
Подвластны ей тайные силы природы, все всплески воды и все блики огня —
Известны ей все имена и породы любого создания ночи и дня.
И к ней на поляну слетаются птицы, их хлопанье крыльев звучит в тишине —
Их перья горят в бликах темной зарницы и серебрятся при яркой луне.
Ведунья их спросит о мире подлунном, и птицы расскажут ей тайны людей —
И в гомоне птичьем, крикливом и шумном, все страшные беды откроются ей.
И птиц отпустив, Ведунья печально посмотрит вдаль звездную, чтоб разгадать
Загадку души… Почему изначально природу людей не дано ей понять?...
Она покачает седой головою, по тайной тропе снова в чащу уйдет —
Все тайные знания древних с собою из мира людей навсегда унесет…
Обычный день, в метро так людно, поток скользит в подземный мир,
Где тусклый свет и воздух скудный едва текут, лишаясь сил…
Подземный ветер навевает сонливую тугую лень
И люстры на цепях качает, гоня причудливую тень.
В толпе спешащей серо-пестрой не разобрать ни лиц, ни глаз —
То поглотил подземный остров их жизни на ближайший час.
Здесь нету времени, нет солнца, таят тоннели блики лиц..
На крик не эхо отзовется… И мрак пугает тьмой глазниц…
Пред самым входом, возле двери, стоит с букетами цветов
В нелепом бархатном берете старушка, как из детских снов —
В шотландской шали поверх кофты и в синей юбке шерстяной,
Какие в сказках носят гномы, когда играют под луной…
Чулки с полоской бело-синей, и туфли, словно башмаки…
На волосах сребристый иней, а руки… быстры и легки.
Цветы живут в ее ладонях, благоухают и манят…
С ней рядом каждый хочет вспомнить то, что когда-то потерял…
И лица хмурые и злые вдруг озаряются теплом —
То искорки незримой силой развеяли печальный сон.
Толпа в метро течет, меняясь, вдыхая радугу… Как вдруг,
Какой-то пьяница, толкаясь, букетик выхватил из рук —
И на пол кинул, смяв от злости… Старушка ахнула, а он
Ее ведерко тоже бросил топча цветы… Раздался стон —
Старушка, стоя на коленях, пыталась грязные цветы
Собрать, но нету сожаленья в потоке общей суеты.
Исчезло обаянье чуда, исчез волшебный аромат —
