- Нет, я не немец, - ответил Лысенко, - но где же ваша озимая кукуруза?
- Да не было никакой озимой кукурузы! - рявкнул Чапай. - Мы ее сеяли в мае, а она, сволочь, в августе до колен не дотянула! Озимая кукуруза! Я думал, это для политики, для немцев нужно было так говорить!
- У нас не было озимой кукурузы, - торжественно заявил Лысенко, - но у нас будет озимая кукуруза, потому что я ее создам!
С этим делегация Лысенко и уехала. Когда Хрущев узнал, что и озимой кукурузы не было, он совсем рассвирепел.
- Да что ж это у вас: куда ни кинься - ничего не было! - заорал он. - Ну хотя бы мальчик был, который в кукурузных джунглях заблудился?!
- Был, - подтвердили окончательно оробевшие помощники, - мальчика можно найти.
- Не надо его искать, - приказал Хрущев, - пусть в следующем году заблудится в кукурузных джунглях, а я поеду его искать. Может, вообще, к трепаной матери, уйду навсегда в кукурузные джунгли! А озимую кукурузу вам Лысенко создаст!
Не знаю точно, то ли перепуганные помощники Хрущева предложили меня выгнать из редакции, то ли, когда все стихло, редактор это решил сам.
- Знаешь что, Юра, - сказал он, вызвав меня к себе. - Иди-ка ты на вольные хлеба. А за идею озимой кукурузы - спасибо!
И я ушел на вольные хлеба, и как там развивалась эта идея - не знаю. То ли Лысенко умер, то ли Хрущева сняли.
- А с Наташей ты больше не встречался? - спросил я.
- Нет, - сказал он грустно, - тогда второпях я забыл ей дать свой адрес, а написать в редакцию после всей этой бучи она, видно, постеснялась. Но плач бабули - моя рана на всю жизнь. Прости, бабуля, хотя бы с того света - прости!
СПАСЕННЫЙ СПАСЕТ
Иногда он о поэзии говорил оригинальные вещи. Так, однажды сказал, что все поэты делятся на прирожденных и переимчивых, как некоторые птицы. Прирожденный поэт отличается от переимчивого тем, что он все свои стихи, и хорошие, и слабые, создает из единого поэтического материала.
Переимчивый поэт изобличается тем, что его хорошие стихи продолжение музыки хороших стихов другого поэта, а слабые стихи созданы из совершенно другого материала. У переимчивого поэта ярких стихов может оказаться больше, чем у самобытного поэта, но это не меняет сути дела.
Согласитесь, свежая мысль: единство материала у хороших и плохих стихов как признак самобытности, то есть разница в творческой силе, а не в органичности материала.
Я никогда ничего такого не слыхал. Сам себя он, конечно, относил к самобытным поэтам. Он даже признавал, что у него есть слабые стихи, чтобы показать, что они из такого же органического материала, что и хорошие.
