Джинсы, пара свитеров из тонкой шерсти, футболки, топы, юбка прямая, юбка расклешенная. Все.
Она вздохнула, вынула косметичку и полотенце, немного послонялась по комнате, разглядывая все вокруг, а затем набралась храбрости и отправилась в ванную.
Стоя под тугими струями горячей воды, она пыталась собраться с мыслями, но в голову лезли одни непристойности. Например, совместное мытье в душе. Ванна с лепестками роз, а в ней два тела, светлое и смуглое, сплетенные в тесном объятии. Лиза выскочила из-под душа и начала яростно растираться махровым полотенцем.
Такие мысли были ей несвойственны и потому пугали Лизу. Свои отношения с противоположным полом она всегда считала более чем ровными. В последних классах школы ее искренне удивляло, как могут ее подружки получать удовольствие от потных рук, воровато шарящих по телу партнерши, и мокрых губ, бестолково тыкающихся мимо ее рта.
С возрастом она освоила некоторые — минимальные — ласки, которые даже пуританин не счел бы безнравственными, но в душе продолжала искренне удивляться, как могут взрослые люди тратить на подобные вещи свое время. Да еще и воспевать это в стихах, песнях и прочих произведениях искусства. Однажды увиденный на вечеринке порнофильм оставил стойкое ощущение грязи и желание вымыться. К двадцати годам Лиза всерьез задумалась над тем, как выйти замуж и родить детей, не прибегая к этим идиотским упражнениям, но тут погибли родители, и личная жизнь сама собой сошла на нет.
Потом появился Кларенс… тьфу! Теренс Хилт. Аккуратный, невозмутимый, вежливый и до ужаса приличный, он воплощал объединенную мечту всех матерей, у которых есть дочери на выданье, и показался Лизе вполне достойным объектом для построения планов совместной жизни. Теренс НИКОГДА не станет срывать с нее одежду, лезть под юбку и предлагать потереть спинку в душе.
Лиза посмотрела в зеркало и неожиданно скорчила своему отражению рожу. Разумеется, Теренс этого не сделает. Тогда зачем за него выходить?
Эта мысль испугала ее еще больше. В основном, своей новизной. Лиза Деверо привыкла прятаться за фигуру Теренса, предъявляя его в качестве доказательства того, что у нее все «как у людей». Неважно, что нахалка Сэнди обзывала Теренса дождевым червяком и в его присутствии хулиганила на всю катушку. Не имеет значения, что Брюс растерянно вздыхал, пожимал плечами и уходил из комнаты после получасовых попыток разговорить потенциального шурина.
Относительно живенько Теренс мог говорить только о здоровье своей матушки и о спросе на писчебумажные изделия, ибо являлся менеджером по продажам означенных изделий. В вопросе скоросшивателей и прозрачных папок для бумаг Теренс был истинным поэтом. Во всем же остальном…
