Но Эланна в ответ лишь рассмеялась ему в лицо.
— С чего мне выходить за тебя замуж? — бросила она ему тогда с надменной улыбкой на лице. — Я вовсе не к этому стремилась, поддерживая наши с тобой отношения. Мне просто нравилось проводить вместе время. Было здорово, разве не так? Ты богат, и все такое. Если ты думаешь о чем-то постоянном, забудь! Этого не произойдет. Мне не нужны с тобой серьезные отношения.
А потом она сообщила, что встречается с другим мужчиной. Рауль был уязвлен, опустошен, разбит… Он долго боролся с собой, и в конце концов пришел к выводу, что ему удалось перешагнуть через обиду. К сожалению, он, похоже, ошибался. Рана, нанесенная его гордости, мучила его до сих пор. Присутствие здесь Эланны вскрыло старые раны и почти заставило его забыть, зачем он пришел сюда.
А Рауль ничего не хотел забывать. Иначе ему придется потом снова пройти через весь ужас воспоминаний.
— Мне жаль, — снова повторил мужчина, понимая, что не должен мстить за ту ярость и злость, которые переполняли его в тот день, когда Эланна ушла от него, за то, что ей никогда не доведется испытать и десятой доли того ужаса, что выпал на его долю. Все на самом деле очень просто: раз у девушки тяжело болен брат, значит, она заслуживает человеческого сочувствия. А его горе и его собственные эмоции не должны никого не волновать.
— Спасибо за поддержку, — произнесла девушка отсутствующим тоном.
Болезнь брата, разумеется, объясняла то, как выглядела Эланна Редферн. Сознание Рауля, взволнованного ее появлением, отметило гораздо больше, чем ему хотелось бы. Против своей воли он всматривался в лицо стоявшей перед ним женщины, хотя ему следовало бежать отсюда и постараться никогда больше не встречаться с нею. Ради собственного спокойствия.
Но теперь, когда он почувствовал, насколько ей плохо, Рауль понял, что не может отвернуться. Не в состоянии отвести от нее взгляд. А уйти — тем более.
Эланна казалась бледным отражением той девушки, которую он знал раньше. Словно какой-то художник изобразил ее пастельной акварелью или фотограф оставил сделанный им снимок на солнце, и цвета поблекли.
Когда бы Рауль не вспоминал об Эланне, а эти воспоминания ему, черт возьми, никак не удавалось прогнать окончательно, его мысли всегда были наполнены ярким цветом и кипением жизни. Он отлично помнил широкую белозубую улыбку и веселые искрящиеся зеленые глаза.
Сейчас в этих же глазах не было и намека на блеск. А ее кожа сделалась почти прозрачной.
