— Черт, — сказал Джордан. Он оглянулся на окно, потом снова посмотрел на Ханну и убрал прядь волос с ее лица. — Я скажу, что во всем виноват я. Что я застал тебя врасплох.
— Очень благородно, — сказала она. — Но Эстер не обманешь. Самый беспристрастный наблюдатель заметил бы, что я отнюдь не сопротивлялась.
— Ну тогда пусть думает, что дело идет на лад, — улыбнулся он. — Я не прочь поддерживать с тобой отношения.
— Отношения? — сухо повторила она. — Теперь ты это так называешь?
— Что «это»?
— Интрижку. — Она оттолкнула его и нагнулась за щипцами. Выпрямившись, она снова увидела раздражение в его глазах.
— Так, по-твоему, я хочу этого!
— А мы не об этом говорили? — упорствовала она. — Интрижка, романчик, приключение на одну ночь.
— Вот как? — произнес он. — И тебе, вероятно, безразлично, с каким мужчиной этим заниматься?
Ей не было безразлично. Другого мужчину она бы к себе не подпустила. Но в глубине души она знала, что не подпустит и Джордана, как ни желает этого. У нее есть сын, которому не нужен дурной пример связи с мужчиной, ненавидящим брачные узы.
— Совершенно безразлично, — подтвердила она.
— Черта с два, — сказал Джордан, и Ханне показалось, что сейчас он поцелует ее снова, чтобы показать, как она ошибается.
Но он не поцеловал.
Круто развернувшись, он вышел, остановившись у выхода, чтобы бросить через плечо:
— Я больше не играю в твои игры, Ханна Брюстер.
Она не вполне поняла, что имеется в виду. Во всяком случае, он, по-видимому, намерен оставить свои ухаживания. Именно этого она вроде бы и добивалась, но Ханна ощутила тупую боль, которую могла бы принять за разочарование, будь она глупой и легковерной женщиной.
Но Ханна Брюстер не была ни глупой ни легковерной, во всяком случае, когда дело касалось Джордана Маккленона.
Ханна с ужасом думала о возвращении домой в машине Джордана. Сидя воскресным вечером у порога трейлера, она наблюдала, как Джордан грузит инструменты в кузов и разговаривает с братьями.
До конца субботы и все воскресенье она была предоставлена самой себе, но впереди ожидала неотвратимая поездка. В отчаянии Ханна готова была напроситься в машину к Рони, но тот уехал в Сент-Луис раньше, чтобы купить по дороге какие-то электронные штуки.
Из трейлера вышли Кевин со своим набором игрушечных инструментов и Эстер, и Ханна подвинулась на бетонных ступеньках, пропуская их.
— Что, птичка, — сказала Эстер, когда Кевин умчался к пикапу, — увяз коготок?
