— Сынок, в открытом море ты не выдержишь и двух лун. Я не могу рисковать твоей жизнью. И потом, мне лучше знать, где тебе надобно быть!
Но Мартин не слушал.
— Возьми меня в море, отец, я хочу быть воином, как ты, — упрямо твердил он.
Люк развел лапами и горестно вздохнул:
— Ну что мне с тобой делать, Мартин? Ты унаследовал мой боевой дух и решимость своей матери. Слушай, сын, возьми-ка мой меч.
Боевой меч Люка побывал во многих битвах. Мышонок впился глазами в зазубренный клинок и так вцепился в рукоять, что, казалось, никакая сила не способна ее вырвать.
Люк вспомнил, как сам получал этот меч из рук отца, и улыбнулся. Хлопнув по эфесу, он произнес:
— Я вижу, Мартин, ты прирожденный боец. Но первое, что должен усвоить воин, — это дисциплина. Ты останешься здесь и будешь оборонять нашу пещеру, защищать тех, кто слабее тебя. Поднимай этот меч только за доброе дело, никогда не позволяй своему сердцу брать верх над разумом. И пока ты жив, не позволяй никому отнять у тебя этот меч. Когда придет время, передай его другому — может, это будет твой сын. Сердце подскажет тебе, есть в нем задатки воина или нет. Если же нет, спрячь этот меч там, где его сможет найти только истинный воин с храброй душой. Поклянись мне в этом, Мартин.
— Клянусь своей жизнью!
Даже теперь, через много сезонов, Мартин представлял себе одинокую фигурку на гальке побережья, отдающую мечом воинский салют отцовскому кораблю.
Мартин поднял голову навстречу буре, и в его глазах стояли слезы, возможно причиной тому был нарастающий ветер.
Через некоторое время мысли Мартина снова ушли в прошлое. Теперь он припомнил день своего пленения. Уходя в поход, Люк назначил главой племени юного воина Тимбаллисту. Всего на несколько сезонов старше Мартина. Мартин был не согласен с таким решением. Он часто уходил гулять по берегу далеко от безопасных пещер, показывая свою независимость. В один из таких дней мышонок взял с собой отцовский меч и брел вдоль линии прилива все дальше на север, пока не наступили короткие зимние сумерки. Решив, что ему не так попадет, если он принесет домой дрова для костра, Мартин принялся рубить мечом бревно, прибитое к берегу волнами.
Уиндред заметила его издалека. Она шла за ним еще с полудня; следы его лапок четко отпечатались на гладком мокром песке, а сбоку тянулась борозда, оставленная концом не по росту длинного меча. Громко ругая внука, старая мышь запричитала:
— Мартин! Куда ты пропал? Я просто с лап сбилась, тебя искавши. Говорили тебе — не уходи один? Знаешь ли ты, что мы в целой лиге от пещер?
