— Эй ты! Опять с узниками говоришь? Сейчас как врежу копьем по спине!
Кейла развел лапами:
— Да я и словечка не сказал! Эти бедняги в яме жалуются, что у них лихорадка, и просят, чтобы их выпустили.
Крысы Жабоед и Травощип, стоявшие в карауле, переглянулись:
— Лихорадка! Так я и знал. Гуррад вчера вечером весь трясся как осиновый лист. Всю ночь он просидел у огня за вином, а утром сказал, что не будет вставать, — мол, голова болит.
— Она у него, братишка, от вина трещала. Нету у нас в крепости никакой лихорадки!
— Нету? Ну а как быть с желтым пятном на ухе у старины Блохолова? Из пятна сегодня кровь шла!
— Да он его сам расчесал — все пытался стереть. Нету тут никакой лихорадки!
— Именно так я и сказал, — заявил Кейла, — но эти трое в темнице заладили, что у них то ли лихорадка, то ли чума, то ли что еще похуже. Спуститесь-ка, взгляните на них.
— Делать нам больше нечего! — ухмыльнулся Травощип.
— Послушайте, — прошептал Кейла друзьям, — они не могут запретить больным кричать в бреду. Если Роза у стены, она вас услышит.
В яме Мартин схватил друзей за лапы:
— У кого самый громкий голос?
Маленький Бром выпятил щуплую грудь:
— Вот, послушайте-ка… — И, сложив лапы рупором, он пронзительно завопил: — Эй, кто-нибудь, вы меня слышите? Помогите, у нас лихорадка!
Мартину и Феллдо пришлось заткнуть уши: легкие у мышонка были как кузнечные мехи, а глотка просто луженая.
— Помогите, помогите! Мы умираем от лихорадки. Слышите?
Травощип заскрипел зубами:
— Еще как слышим! Перестань орать, а то я спущусь в яму и оттопчу тебе весь хвост!
— Да-да! — завопил Бром громче прежнего. — Пожалуйста, топчи нас, бей нас, только спустись и посмотри, что с нами. Мы умираем от лихорадки. Тут просто чумная яма. Спускайся — и сам увидишь!
Жабоеда так всего и передернуло.
— Всю жизнь только об этом и мечтал! Не собираюсь я туда лезть, чтоб заразу подцепить.
Роза села и рассмеялась:
— Похоже, это мой братец. Помнишь, как дома он так же орал и вопил, пока мама ему не уступит?
— Еще как помню! Мне, бывало, уши приходилось травой затыкать.
Роза взялась лапой за горло, запрокинула голову и издала орлиный клекот.
Грумм поморщился и заткнул себе уши.
— Ой-ой-ой, ну и шумная же у вас семейка! Теперь Бром точно знает — мы рядом.
Клекот орла снова пронизал ночь, и Бром радостно захлопал в ладоши:
— Это наверняка моя сестренка Роза! Она так клекочет — от настоящего орла не отличишь.
Мартин радостно погладил Брома по спине:
— Молодец, Роза нас услышала! Готовься передать ей весточку.
