Мэриел заметила, что Мельдрам вот-вот обидится. Она положила конец обсуждению, потянувшись и сладко зевнув:
— Думаю, пора спать — мы все сегодня здорово устали.
Мельдрам расстегнул пуговицы на мундире:
— Конечно! Сначала поесть, потом поспать, а затем действовать! Есть, спать и сражаться — именно в таком порядке — вот мой девиз.
Старый заяц улегся на землю и тут же заснул.
Мэриел, Дандин и Ферп целый час терпели его оглушительный храп, а потом тихонько перебрались на другую сторону холма. Старый крот засунул в уши пучки травы и сказал:
— Хур-р-р! Даже отсюда слышно, как, значит храпит старина Мельдрам. Он бы получил большую медаль за храп, будь такие медали!
Дандин лежал и думал о своем друге Сакстусе — аббате Рэдволла, о Дарри, Рафе и других приятелях, о матушке Меллус и Симеоне. Как поживают они в Стране Цветущих Мхов? Ему вдруг ужасно захотелось оказаться дома. Потом он стал думать о Мэриел — самой лучшей мыши в мире. С ней он делил радости и тяготы путешествий, последний кусок хлеба и глоток воды, вместе они шли по лесам и горам, находили новых друзей и дрались с врагами везде, куда их забрасывала судьба.
Дандин улыбался во сне. Это была его жизнь, и он не умел жить иначе.
Было поздно. В аббатстве горели свечи. Их теплый мерцающий свет мягкими отблесками ложился на столы, в углах Большого Зала притаились тени. Отец Сакстус обмакнул в чернила гусиное перо и приготовился писать. На столе перед ним лежал длинный пергаментный свиток. Рэдволльцы сидели молча, забыв о еде, и слушали Джозефа Литейщика, который рассказывал им о своем сне:
— Весь день я вспоминал, что сказал мне Мартин Воитель прошлой ночью, но ничего не получалось. И только сейчас я вспомнил все. Мартин показал мне дальнюю страну. Она казалась такой мирной, спокойной, но я чувствовал страх — те, кто жил там, чего-то боялись. И еще я ощущал зло, над страной нависла какая-то тень — может, огромный лис или даже волк! А потом я услышал, что Мартин говорит:
Белых птиц над водой сильным ветром несет,
И деревья идут по волнам.
Там, где юность начнется и кончится рог,
Ты найдешь свою дочь. Только там.
Джозеф замолчал. Тишину нарушал только скрип пера Сакстуса. Наконец он поднял голову и сказал:
— Спасибо, Джозеф. Я все записал. Еще что-нибудь есть?
— Да, еще много всего. Потом вместо Мартина я увидел Мэриел и Дандина. Они хором читали стихотворение:
Ревущий потоп суждено вам пройти,
Вернуться дано четырем из пяти.
Уран занял замок Гаэля. Спешите!
