Он очень долго думал, опустив глаза. Я терпеливо ждал, не торопя его, с тихим весельем наблюдая за маячившим невдалеке секретарем, у которого летел ко всем чертям дневной график. Он корчил страшные отчаянные рожи и делал какие-то непонятные знаки. Я должен был сейчас рассматривать прошения, а не развлекаться беседою с убийцей-кесарем.
Я выпил вина, съел кусочек ананаса и благожелательно поглядывал на кесаря, сморщившего лоб в тяжком раздумье. Наконец он очнулся от размышлений, посмотрел на меня безумными глазами, схватил бутылку за горло, налил себе полный стакан и залпом осушил его.
- Нет! - произнес хрипло, с надрывом. - Хотя бы потому, чтобы узнать второй вариант.
- Зря, - сказал я разочарованно. - Потому что второй вариант гораздо хуже первого. Итак, небытие мы оставляем. - Я сделал вид, будто сминаю лист бумаги и бросаю прочь. - Второй вариант вам не понравится, уверяю вас! Что ж, вы сами выбрали себе наказание...
- Вы же не дали мне выбора!
- Вот такой я нехороший! - засмеялся я. - Это в моем духе, уверяю вас. Я отправляю вас в рай. Наслаждайтесь. Веселитесь, Тешьте свое тело негою и наслаждениями. И смотрите сны о том, как убиваете свою любимую! Ах, как я хорошо придумал! Ай, да я!
Он бросился ко мне через стол, опрокидывая бутылки и стаканы. Я не шелохнулся, только лицо мое сделалось каменным. Его отшвырнуло шагов на десять, а сверху еще и припечатало крепким ананасом. Мановением руки я восстановил порядок - поднял стол, бутылки встали на место, по пути всасывая пролитое вино.
- Ананас вам в подарок, - сказал я. - Вы эти царские замашки оставьте. Глупо, уверяю вас. Когда-то объем вашей власти был достаточно велик, не спорю, но вам не причинить мне вреда. Даже не пытайтесь. Вы приговариваетесь к ссылке в рай. И пусть там лопнут от злости, когда узнают, кого получили! Ха-ха-ха! Что?
- Убейте, - прохрипел кесарь, кусая губы.
- Убить вас? Нет. Вы отказались от предложения спервоначалу, пеняйте на себя.
- Иезуит!
- Ха-ха-ха! Вы думаете, что оскорбляете меня. Поверьте, иезуиты были просто агнцами божьими по сравнению со мной! Они и помыслить не могли о ТАКОМ коварстве!
- А если я... попрошу вас?
- И как это будет выглядеть? Бухнетесь на колени, станете лобызать мои сандалии? Понимаете, чтобы просить, нужно предполагать какую-то толику милосердия во мне. Все просители считают, что могут разжалобить меня историями о глубоком раскаянии, о том, что они уже понесли наказание в сердце своем. Чушь! Я не на йоту не верю ни вам, ни кому бы то ни было! Попадая сюда, вы попадаете в руки к безжалостному и неумолимому палачу, у которого железное сердце и каменная душа. Вам не разжалобить меня. Но я внемлю голосу разума. Если вам удастся логически убедить меня в том, что я должен оставить вас здесь, тогда радуйтесь! Вам дать подумать или попробуете прямо сейчас?
