– Вы можете назвать фамилии ее приятелей, друзей, любовников.
– Конечно, могу. Я и список принесла.
Лиза была потрясена. Оказывается, Василиса основательно подготовилась к визиту.
– Вот, – она положила на стол листок. – Здесь все, что мне известно. Когда прочтете, увидите, что у нее было много поклонников из элиты нашего общества, так сказать. Хотя мы-то с вами знаем, что это никакая не элита, а даже напротив. Конечно, все это богатые люди. Очень влиятельные. Но тоже не без слабостей. Приходили к Любаше, вернее, приезжали в ее загородный дом в Михайлово, развлекались, как хотели, выпивали. Уж что-что, а выпить они любители.
Лиза бегло просмотрела список. Нашла много знакомых фамилий. На самом деле, весьма обширный круг знакомых. Но встречались среди них и незнакомые.
Она подчеркнула красным маркером некоторые из них. Показала Василисе.
– Так, шушера всякая… непризнанные гении. Поэты, писатели. Говорю же, мусор всякий… Продавщицы, танцовщицы… Все алкоголики. Я говорила ей: гони ты их, мать, в шею, да куда там?! Ей нравилось быть королевой, нравилось угощать их. У нее же была прекрасная кухарка, Валюша. Ох, какие же она пельмени готовила. А беляши! А чебуреки! Руки у нее золотые. Любаша иногда отпускала ее подработать у своих подружек на банкетах, торжествах разных. А уж как она ее любила! И кольца золотые дарила, и платья свои.
– Как ее зовут? Где она живет?
– Да там, в том доме и живет. Или теперь уже… жила? Я не знаю.
– А что вам, Василиса, известно о Любином завещании?
– Понятия не имею. Да и разве может быть у такого человека, какой была Любаша, завещание? Она не собиралась умирать. Она жила на полную катушку. Как перед смертью…
– Но самые близкие люди-то у нее были?
– Икорников Владимир Кондратьевич и Орлов Максим Петрович. Знакомые все люди, не правда ли?
Это были люди из окружения губернатора. В сущности, умные, деловые, умеющие делать деньги из воздуха. Очень опытные, с харизмой. Два друга. Два любовника. Два соперника.
– Друзья или любовники?
– Очень близкие друзья и любовники. Прежде они делали дела с Мишей, а когда он умер, всеми силами поддерживали вдову. Сейчас они занимаются организацией похорон Любаши. Господи. Горе-то какое!
Позвонил Мирошкин, сказал, что будет через десять минут.
– Лиза, это бомба! – крикнул он в трубку. – Просто бомба!
– Хорошо, Сережа, я тебя жду.
Василиса как-то нервно заерзала на стуле.
– Елизавета Сергеевна, прошу вас, держите меня в курсе расследования. Я понимаю, что вы в этом следствии – лицо не официальное, и все в городе знают, что вы помогаете прокуратуре, что у вас светлая голова, что вы обладаете феноменальной интуицией… Понимаете, Любаша была моей близкой подругой, и мне не все равно, кто мог поднять на нее руку. Кроме того, вы же понимаете, это мог быть человек из нашего с ней круга, то есть кто-то из наших общих знакомых…
