Иными словами, в своей холодноватой царственной манере Амелия намекала, что, если Клер проболтается, ее ждет конец. Или кое-что похуже.
- Да,- пролепетала Клер.- Понимаю. А что насчет моих родителей…
- Они в безопасности. В достаточной мере.- Это было не то же самое, что просто сказать: «Они в безопасности».- В ближайшее время ты не увидишь мистера Бишопа. Если случайно столкнешься с его партнерами, будь вежлива, но ничего не бойся; они под контролем.
Возможно - по меркам Амелии; Клер, однако, по-прежнему тревожилась.
- Хорошо,- с сомнением сказала она.- Если что-нибудь произойдет…
- Обсуди это с Оливером,- перебила ее Амелия.- Следует отметить, что разногласия между нами после появления моего отца пошли на убыль. Ничто так не способствует единению ссорящихся соседей, как наличие общего врага.- Она помолчала, а потом добавила почти смущенно: - С тобой и твоими друзьями все в порядке?
«Теперь у нас что, светская беседа?» - с содроганием подумала Клер. Но вслух ответила:
- Да, все прекрасно. Спасибо.
- Хорошо,- сказала Амелия и отключилась.
Клер убрала телефон и посмотрела на Еву. Та работала за стойкой, невидящим взглядом уставившись перед собой; ее счастливое сияние так и не вернулось, она выглядела мрачной и испуганной.
«Проклятье! - подумала Клер.- И зачем, спрашивается, я испортила ей такой день? Нужно было просто послать этого психа подальше».
Она посмотрела на часы, поправила рюкзак и припустила в лабораторию.
Ближе к вечеру она встретилась с доктором Миллсом в больнице, в его кабинете. Он был человеком средним во всех отношениях - среднего роста, среднего возраста, без ярких внешних примет, с приятной улыбкой, которая, казалось, обещала, что все будет хорошо. Даже понимая, что это далеко не так, Клер улыбнулась в ответ.
- Садись, Клер.- Он кивнул на голубое больничное кресло перед своим письменным столом.
За его спиной от пола до потолка тянулись книжные полки - медицинские справочники в истрепанных переплетах, между ними более новые издания. На углу стола высилась груда журналов и ксерокопированных статей, на другом - не менее внушительная стопа папок с историями болезней. Фотография в рамке была повернута обратной стороной, так что Клер не могла сказать, изображает ли она семью доктора; обручальное кольцо у него имелось.
Доктор Миллс некоторое время сидел молча, откинувшись в кожаном кресле, сложив пальцы «домиком» и глядя на Клер. Ее так и подмывало поерзать, но она сдерживалась, лишь безостановочно теребила ткань джинсов.
