Едва мы тронулись, Менчерес приказал:
— Расскажи о своих снах, Кэт.
Я вылупила глаза:
— Откуда вы знаете?
Кости тоже выглядел удивленным:
— Котенок, я не рассказывал.
Менчерес будто не услышал нас:
— Что тебе снилось? Как можно подробнее.
— Сны очень странные, — начала я и заметила, как вздернулась бровь Кости при упоминании множественного числа. — Во всех один и тот же вампир. Во сне мне известно, кто он. Я даже слышу, как зову его по имени, но, когда просыпаюсь, не могу вспомнить.
Не знай я его так хорошо, сказала бы, что Менчерес встревожился. Конечно, не мне судить. Менчересу больше четырех тысяч лет, и он гениально научился скрывать эмоции, но, по-моему, губы у него чуточку сжались. А может, просто игра света.
— Сколько раз ты видела эти сны? — спросил Кости. Он был недоволен. Его поджатые губы — не игра света.
— Четыре, и не смотри так. Расскажи я тогда, ты взял бы курс на ближайшую крепость, а потом день и ночь не спускал бы с меня глаз. Мы так хорошо отдыхали, вот я и решила помолчать. Пустяки, не о чем говорить.
— Она говорит — пустяки, — фыркнул Кости. — Ну, милая, давай разбираться, что это за пустяки. Если повезет, они не будут стоить тебе бездумной головки. — И он повернулся к Менчересу. — Ты знал, что происходит. Почему сразу не предупредил?
Менчерес склонился вперед:
— Жизни Кэт ничего не угрожает. Однако возникла… ситуация. Я надеялся, что этот разговор не понадобится.
— Не мог бы ты хоть раз сразу перейти к делу?
Менчерес славился привычкой подолгу ходить вокруг да около. Догадываюсь, что за длинную жизнь у него накопились солидные излишки терпения.
— Ты что-нибудь слышал о вампире по имени Грегор?
Мою голову пронзила вспышка боли, но исчезла так быстро, что я оглянулась, проверяя, не почувствовали ли ее и другие. Менчерес сверлил меня взглядом, словно хотел вывернуть мой мозг наизнанку. Кости, сидевший рядом, процедил ругательство.
— Мне знакомы несколько Грегоров, но только одного подонка назвали Ночным Хватом. — Он ударом кулака обломил подлокотник. — Это ты называешь приемлемым уровнем безопасности для моей жены?
— Я не твоя жена.
Под неверящим взглядом Кости я вскинула ладонь к губам. Черт, откуда такое вырвалось?
— Что ты сейчас сказала? — ошеломленно переспросил Кости.
Я, запинаясь, попробовала объясниться:
— Я… в тех снах… все, что мне запомнилось, — это как тот вампир повторял мне: «Он не твой муж». И я понимала, что он говорит о тебе, Кости. Вот почему я…
