— Что стряслось? — недовольно спросил Мишулин. Ничего хорошего из штаба армии он уже не ждал.
— Разрешите обратиться, товарищ генерал-лейтенант? — наконец выдавил из себя старшина.
Мишулин удивленно посмотрел по сторонам: к какому такому генералу обращается старшина.
— Вы что, выпили? — пристально всматриваясь в лицо старшины, строго спросил полковник. — Здесь нет никакого генерал-лейтенанта.
— Никак нет… есть, — запинался старшина. — Только что передавало радио Москвы, что вам присвоено звание Героя Советского Союза и генерал-лейтенанта.
— А ты ничего не напутал, старшина?
— Никак нет, товарищ генерал-лейтенант! — обрел наконец голос старшина и, уже не скрывая счастливой улыбки, совсем не по уставу добавил: — Слово в слово! Головой ручаюсь!
— Голову береги, у нас каждый человек на счету. За новость благодарю.
Старшина, четко повернувшись, убежал. А Мишулин все держал в руке листок и вопросительно поглядывал на стоящего рядом начальника штаба майора Рудого.
— Ты что-нибудь понимаешь в этом?
Рудой пожал плечами.
— А вообще-то, — заговорил он, — за бои под Красным, помнится, генерал Курочкин обещал представить вас к Герою. Видно, сдержал слово.
— Допустим, Герой. Но при чем тут генеральское звание, да еще через ступень? А-а ладно, разберемся. Не до наград и званий сейчас.
6 августа Мишулин получил радиограмму, в которой было сказано: «Выходить из окружения самостоятельно».
Части оставили обороняемые позиции и форсированным маршем устремились на восток. Однако оторваться от врага им не удалось. На плечах отступающих фашисты ворвались в лесной массив, в котором те хотели укрыться. В лесу разгорелся бой, то и дело вспыхивали рукопашные схватки.
Воспользовавшись короткой передышкой, командиры успели собрать людей. Медицинские сестры перевязали раненых. И снова двинулись в путь. Надо было пробиваться к своим. Днем двигаться было безрассудно, шли только по ночам. Но и ночью то и дело нарывались на засады. Приходилось менять направление.
Наконец разведка доложила: впереди река Вопь. Немцев нет. Переправлялись вброд на участке одного из полков 108-й стрелковой дивизии. Уставшие, голодные Мишулин с комиссаром и начальником штаба дивизии прибыли на командный пункт 20-й армии.
К удивлению Мишулина, его встретил генерал Лукин, С трудом приподнялся.
— Михаил Федорович, как вы здесь оказались?
— Командую двадцатой.
— Что с ногой?
— А-а, на переправе… Уже срастается. Да что ты, Василий Александрович, все обо мне расспрашиваешь. Как сам-то выбрался? Рассказывай.
