Ага. Понятно.
***
Пашка вернулся из небытия с плохими новостями. Однако меня не покидало ощущение, что они его больше развеселили, чем огорчили.
— Владимир Петрович — пустышка, — доложил он. — Пробил по своим каналам.
— Да ты что! — не поверил я. — С такой охраной бедных людей не бывает.
— Группа автоматчиков взята в кредит. Вместе с броневиком. Кроме них, у него больше ничего нет. Единственный актив, так сказать.
— Кто же ему кредит дал?
— Грустная история. Задолжал он сильно одному пацану. Ну, тот его припёр к стенке. Отдавай, а то зарежу. Вот он и придумал эту схему. Схему одобрили, за него поручились. Встречается с разными людьми, пыль в глаза пускает. Говорят, дела пошли в гору.
— Так надо это, — растерялся я. — Антона Юрьича предупредить.
— Зачем?
— Разведёт он его.
Пашка скривился в зловещей улыбке.
— Ты за него не переживай. О нём я тоже кое-что разузнал.
— Что, всё так плохо?
— Нет. Всё ещё хуже.
— Что именно?
— Пока не могу сказать ничего конкретного.
Пашка дал мне минуты две, чтобы я переварил полученную информацию.
— В общем, сворачиваться нужно, — затем продолжил он. — По возможности без лишней рекламы. Закругляться, так сказать. Сценарий предлагается такой: разбегаемся и возвращаемся к личной жизни.
— А как объясним?
— Никак.
— Так звонить же будут.
— Скажешь, что уехал на охоту. С Ахметом Ахметовичем.
— А ты?
— Я им неинтересен.
— А зарплата?
— Забудь.
— А аванс?
— Оставь себе. На восстановление душевного равновесия. Или в качестве компенсации за потерю веры в людей.
— А офис? Кто вывозить всё это будет?
Мысль о том, что «Ротенбиндер» достанется какому-то риэлтэру, была мне противна.
— Да ты не понял, старичок. — Пашка ласково потрепал меня по загривку. — Чтобы вывезти все это барахло на помойку, нужно заплатить пятьсот драхм. А переезд обошелся в двести. Экономика, врубаешься?
Нет, я сам хочу убедиться, что всё это правда.
— Василий Викторович? Это Дмитрий Игоревич. Как поездка? Хорошо? Да, я по делу. Встретиться бы. Где? Да можно прямо в новом офисе. Заодно посмотрите на него, а то ни разу ещё не видели это роскошество.
***
В особняке на «Сухаревской» ветер гонял по полу листки бумаги с текстом доклада Министра сельского хозяйства на 19-ой партконференции КПСС. Видимо, ночью распахнулось окно, и ворвавшаяся в кабинеты стихия учинила разгром. Я закрыл его поплотнее, но бумаги подбирать не стал — так даже симпатичнее. Типа, творческий беспорядок.
На лестнице раздались жизнерадостные голоса, и вслед за этим в дверях возникли колобки. Оба.
