С остальными ситуация обстояла так. Старший аналитик департамента была в декрете. Первый заместитель старшего аналитика — в отпуске. У второго заместителя старшего аналитика оказалась такая же фамилия, что и у Антона Юрьевича, так что я постеснялся наводить о ней справки. Далее шёл руководитель службы безопасности.
— Бывший военный, — прошептал мне на ухо Викентий Иванович. — Таких специалистов теперь не сыщешь. Отвечал за разведку и диверсионную деятельность.
— Руководил?
— Берите выше. Разрабатывал стратегии и подходы.
После него в списке стоял ещё один «начальник департамента информационных технологий». Я вопросительно покосился на Викентия Ивановича…
— А! — отмахнулся тот. — Он в больнице.
— Надолго?
— Это не ко мне. Я не врач.
— А что с ним?
— Несчастный случай. Перелом позвоночника. Мы все ужасно скорбим.
Ага.
— А то, что у него должность такая, так это Антон Юрьич просил оставить ему пожизненно, — заверил Викентий Иванович. — В знак уважения и прошлых заслуг.
Трое оставшихся работников были соответственно: начальник отдела по связям с общественностью, его заместитель и заместитель его заместителя. Все они отсутствовали по причине разбушевавшегося гриппа. Я не стал уточнять, как давно.
Ведомость зарплат скупо сообщала, что выплаты производились вовремя и в полном объёме.
«Кроме Викентия, всех уволю, — подумал я. — А оставшиеся от ста тысяч деньги мы с Пашкой поделим пополам».
— И ещё есть один маленький вопрос, — робко произнес Викентий Иванович. — Мне Антон Юрьич давно обещал увеличить… э-э… содержание.
Да, он именно так и сказал: «содержание». Его тоже уволю.
Но многоопытный Пашка не разделял моего ретивого оптимизма.
— Ты пока не трогай никого, — посоветовал он мне чуть позже, когда я пересказал ему состоявшийся разговор. — Нужно разобраться, что к чему. Выяснить, какие шестерни механизма вращаются, какие к каким притёрлись.
***
Надо ли говорить, что я не спал всю следующую ночь?
С порученным мне докладом происходили сплошные муки творчества при полном отсутствии результата. Сначала я использовал старинный способ — листок и ручку. Приходилось много черкать и комкать листы, но именно так в моём понимании могло родиться нечто великое.
— Товарищи! — начиналась моя речь. — Мы стоим с вами на пороге…
Детализация того, что находится за пределами очерченного пространства, была окутана для меня совершеннейшей тайной.
Тогда я попытался найти ответы в «Шанхайском докладе» Антона Юрьича, но и там меня постигло разочарование — совсем не моя тема, и терминология мозгодробильная. Разве что передрать его один к одному, не вникая в суть? По-студенчески. Хорошая идея, но мы её оставим про запас.
